Фильм Прекрасные дни в Аранхуэсе

Раннее летнее утро в Париже. На улицах пока ни души. Утопающий в зелени сада особняк. Из музыкального автомата звучит лирическая песня. В кабинете за столом сидит писатель. Он смотрит в распахнутое настежь окно, вставляет в пишущую машинку чистый лист бумаги и начинает печатать.

И снова лето, вновь прекрасный летний день. Сад. Терраса. Женщина и мужчина под деревьями и под легким летним ветерком. Они сидят на приличном расстоянии напротив друг друга. Как будто вне времени, вне всякого исторического контекста. Но это не значит, что они не реальны.

Мужчина просит женщину рассказать о своем первом разе. Та говорит, что это была не первая ночь с мужчиной. Это случилось днем, мужчины никакого не было, и она не стала женщиной. Будучи десятилетней девочкой, она качалась на качелях в яблоневом саду. Внезапно ей что-то открылось, внутри нее будто что-то взорвалось. Она испытала ужас и блаженство. Словно прилетевшая с земли молния пронзила ее. Ребенок превратился в королеву. Потом стало тихо, она почувствовала умиротворение. Казалось, что мир вокруг приобрел особую глубину.

Мужчина все-таки спрашивает о том, как у его собеседницы было с первым мужчиной. Женщина рассказывает о таком же летнем дне вне времени. Солончак у моря, где совсем нет деревьев, только единственный куст шелковицы. В его тени стоит деревянная хижина. Сперва она увидела лишь силуэт мужчины, он был как пророчество, обещал нечто. Мужчина заметил ее, остановился завороженный. Оба они были оглушены желанием. Никакой прелюдии. Они взломали запертую дверь хижины обломком рельса. То, что тогда произошло, было монументально. Так должно быть отныне и во веки веков. Сквозь щель в двери хижины пробивался луч солнца, тень от листа шелковицы скользила сначала по полу, а потом по их обнаженным телам.

Мужчина говорит, что летние яблоки давно созрели. Именно в них живет лето. Он хочет знать подробности: что женщина чувствовала тогда, что слышала. Женщина говорит, что ее слух обострился, будто оркестр стал играть громче и мощнее. И вдруг они заметили, что лежат на куче засохшего дерьма. А в лужице, натекшей из дырок в крыше, шевелится пиявка. Она присосалась к ноге мужчины и уже успела насосаться его крови.

Писатель не знает, что было дальше. Женщина продолжает рассказ. Они с мужчиной начали хохотать, а потом все случилось во второй раз. Свершилась воля богов, они сами стали ими. Что было потом? Они поженились и были счастливы, но богами быть перестали. Они были вместе до тех пор, пока их не стало. Исчез тот самый силуэт. Писатель идет к музыкальному автомату, он включает очередную песню. После чего он заштриховывает один из двух нарисованных в блокноте силуэтов.

Мужчина рассказывает о своей поездке в Аранхуэс. Это недалеко от Мадрида, там была резиденция испанского короля. Посреди парка стоит его дворец. Но мужчина хотел увидеть единственный в мире Дом земледельца. Он был удивлен, что этот дом стоит на поляне, а парк вокруг него более ухожен. Внутри Дом земледельца оказался даже роскошнее, чем дворец, и никаких следов крестьянского быта. Позже он узнал, что это здание получило свое название благодаря украшающим его интерьеры фрескам. Это идиллические картины деревенской жизни 17 века. По сути Дом земледельца представляет собой малый дворец, его комнаты – салоны для различных игр. А он ожидал увидеть там что-то типа большой хижины, где собраны разные орудия труда земледельцев. И пусть там тоже будет куча дерьма, только не засохшего человеческого, как в солончаковой хижине, а свежие экскременты летучей мыши. Мужчина предлагает женщине продолжить рассказ. Он хочет знать, были ли у той авантюрные романчики.

Женщина говорит, что со временем в ее жизни становилось все меньше любви. Однажды дитя любви превратилось в современную женщину. Желание, пресыщение – все возникало внезапно. Женщина называет этот период своей жизни эпохой внезапности. Но она не жалеет об этом. Ею овладевала мечта отомстить мужчине. Она сама никогда не была жертвой мужчин. Это был бунт против абстрактного врага, который правит миром, против деспотизма. Для этого ей нужен был мужской пол. После акта возмездия она и ее партнер всегда чувствовали, что показали фигу миру, устроив праздник тела, они отомстили за текущие события.

Писатель прекращает на время печатать, он кусает яблоко, которое лежало у него на столе. Мужчина в саду продолжает расспросы. Каковы последствия такого освобождения? Это новый мир? Женщина утверждает, что речь уже не идет о мести. Тем временем приходит садовник, начинает заниматься своими делами. Мужчина и женщина не прерывают своей беседы. В перечисленных женщиной образах мужчина насчитал девять стихий. Значит ли это, что у нее было девять сообщников? Женщина не желает упоминать никаких цифр. Она говорит, что после акта возмездия соучастие мужчин подходило к концу. Мужчина не возражал? Для него это было драмой. Мужчина спрашивает, что общего было у ее сообщников, был ли какой-то опознавательный знак, по которому женщина делала свой выбор. У этих мужчин не было взгляда охотника на дичь. В их глазах читалось отчаяние: эта женщина не будет моей. Женщина не испытывала к ним жалость или сострадание, она была растрогана и ошеломлена этим взглядом без надежды. Это любовь? Женщина тогда перестала в нее верить, а мужчины твердили о ней днем и ночью.

Писатель соглашается с женщиной: это верно, особенно когда вспоминаешь старые фильмы. В них создано пространство, наполненное любовью. Садовник уходит. Женщина и мужчина за столом напевают песню. Женщина говорит об уязвимости противоположного пола. Любить – это умиляться уязвимости мужчин. Испытывала ли она к ним отвращение? Однажды. Она смотрела на силуэт мужчины в плаще, когда он покидал ее дом. Она не желала, чтобы он еще хоть раз к ней прикоснулся. Это было презрение. Но дни легкомысленного возмездия спасли ее тело от смерти, а душу от усыхания. Это давало ей свет. Но как же ей не хватало любви! Она никогда не отличалась добротой, ее можно назвать даже злобной. Мужчина смотрит в бинокль. Желтая майка лидера катит по дороге. Она совсем одна, все другие остались далеко позади. Женщина говорит, что ненавидела весь женский род. Красота – фальшивка, товар, выставленный на продажу. Истинная красота может быть только дающей, открытой и отворяющей двери.

Писатель опять включает музыкальный автомат. Мужчина и женщина подходят к окну, заглядывают внутрь. Писатель наливает стакан воды, пьет. Он смеется над своими мыслями. Женщина говорит, что в те времена притязания ее пола превращали всех мужчин в свиней. Ненависть женщины и мужчины? Почему-то все стали забывать, что нет ничего прекраснее, чем отдыхать вместе. За роялем Ник Кейв. Он заканчивает свою песню, которую включил на автомате писатель.

Женщина печальна. Где моя любовь? Где моя половина? Больно видеть истинное лицо женщины. А он обречен на одиночество. Мужчина упоминает о траве бальзамин. Это растение называют недотрогой. В детстве он любил прикасаться к его плодам, которые тут же лопались. Этот треск стал для него символом лета, его кульминацией. Женщина говорит, что она была воплощением неизбывной тоски, а присутствие мужчин ничего не меняло. Она могла испытывать любовь к ребенку, к старику, но никогда к взрослому – мужчине или женщине. Нет ничего нежнее женского тела, но берегись, если женщина решила властвовать. Властный взгляд после соития может быть только у женщины, которая любит. Мужчина говорит еще об одном знаке лета: круглых ямках на песке. В засуху воробьи купаются в песке, их стайка кружится синхронно, рисует перфокарту лета.

Писатель выходит в сад. Женщина размышляет о своей «эпохе без последствий», цикле моментов без продолжения. Этот период в ее жизни еще длится, особенно опасна она бывает летом. Где мой добрый гений? Мое я? Каждый незнакомец – потенциальный враг, потенциальный силуэт. Разговор заходит о героинях вестернов, романов. Это фиктивные женщины, таких нигде нет. В реальности нет женщин, покорных мужчинам, тем более их рабынь. Нет благородных женщин. Да здравствует монархия женщин! Но это безвластие, анархия. Женщина говорит, что готова все отдать, чтобы вновь стать королевой. Королевой – мойщицей окон, королевой – чистильщицей обуви, королевой, согревающей постель… Мужчина обобщает сказанное женщиной: королевой Аранхуэса. С давних пор там нет ни короля, ни королевы. И все же он обнаружил приметы былого королевства. Давным-давно там были фруктовые сады, а потом они одичали. Кусты смородины разрослись по лесам и степям. Ягоды стали гораздо мельче, но их рубиновый цвет среди зелени кажется в тысячу раз насыщеннее. Таким же концентрированным стало и содержимое. Отыскать ягоды в зарослях не просто. Но он попробовал одну и ощутил во рту взрыв кислоты и сладости. Нужно почаще бродить по земле! Мужчина вскакивает с места, он бегает по лужайке. Женщина пытается его остановить: это действие, мы так не договаривались.

Писатель бродит среди деревьев. За кадром звучат строки: «Прекрасные дни в Аранхуэсе кончаются. Как знать, что дремлет в глубине веков? Счастливой любви нет. Есть лишь голодная волчица». Писатель возвращается обратно. Мужчина и женщина читают те же стихотворные строки из книги. Женщина оголяет плечи. Она увидела еще один силуэт? Мужчина произносит: напрасно мы торчали здесь, я не насытился, я хочу есть. Женщина говорит: а я хочу пить. По лицу писателя текут слезы. На музыкальном автомате играет еще одна песня. Темнеет. Писатель сидит один в беседке. В доме на стене висит пейзаж Поля Сезанна.