Фильм Нули и единицы

Вступительное обращение к зрителям. Привет, меня зовут Итан Хоук, и я бы хотел сказать пару слов о новом фильме «Нули и единицы» режиссера Абеля Феррара. Я был фанатом Абеля с тех пор, как влюбился в кино. Он – абсолютно уникальный и необычный режиссер со своим визуальным языком, со своим подходом к актерам. Его последняя работа с Уиллемом Дефо невероятно вдохновила меня. И я очень благодарен, что он позвал меня. Особенно учитывая, что этот сценарий так актуален. И не в нравоучительном прямом смысле, но ты чувствуешь, что это ответ Абеля на то, через что мы проходим последние год-полтора. Сценарий прекрасный. Я играл военного, и сразу не понятно, хороший я или плохой. И я же играю моего брата-революционера. Словом, весьма динамично было играть двух героев, представляющих противоположные точки зрения. Так что мы покажем вам нечто особенное. Я считаю важным аспектом моей работы, при выборе с кем работать, это поддержка режиссера в его высказывании. Я – как будто его голос. Я безумно рад, что мир увидит ответ Абеля на этот совершенно сумасшедший год. Наслаждайтесь.

В период пандемии американский военный (Джей Джей) прибывает в Рим. В здании вокзала Термини почти никого нет, люди в костюмах химзащиты обрабатывают поверхности антисептиком, у турникетов дежурят вооруженные солдаты в камуфляже и с масками на лицах. Джей Джей выходит на темную, безлюдную улицу. Он пешком добирается до жилого дома, входит в квартиру. Джей Джей бросает маску и верхнюю одежду в корзину для белья, тщательно моет руки.

По видеочату, установленному на ноутбуке, ему звонит Стивен Гуревитц, интересуется: все в порядке? Джей Джей: я еще здесь. Он достает из рюкзака видеокамеру, извлекает оттуда карту памяти, вставляет ее в ноутбук. Стивен скачивает видео. Оно снято с применением прибора ночного видения. Очевидно, Джей Джей бродил по какому-то лесу, что-то искал. Стивен, просмотрев эти кадры, говорит: надо еще маленечко поработать.

Джей Джей снимает с пояса пистолет, кладет его на тумбочку и ложится отдохнуть.

Джей Джей подходит к Испанской лестнице. Там, разумеется, дежурят вооруженные люди в камуфляже. Один из них (Лучано) наставляет на лоб американца бесконтактный термометр. Джей Джей: что показывает? Лучано: что ты еще жив. Джей Джей: и ты ему веришь? Лучано: идем. Он усаживает Джей Джея в машину, они куда-то едут. Лучано вручает Джей Джею цифровой гаджет: это новость для всего мира. Американец просматривает видео с кадрами из Ватикана. На записи звучит закадровый голос с акцентом. Мы призываем вас к религии, к религии искренности, хороших дел, праведности, милосердия, чести, непорочности и благочестия. Это религия проявления доброты к другим, установления правосудия, предоставления им прав, защиты угнетенных и преследуемых. Мы призываем вас быть людьми принципов, чести и непорочности, чтобы вы могли освободиться от лукавой лжи, что вы – великая нация. Теперь вы понимаете, почему мы сражаемся и почему одержим верх? На экране гаджета появляются кадры взрыва Собора Святого Петра.

Лучано подвозит Джей Джея к Ватикану, высаживает из машины: сними, чтобы они поверили. Джей Джей в потемках снимает Собор Святого Петра (он не разрушен). Звучит закадровый голос: символ христианства. Смерть неверным. Трехтысячелетняя война. Иисус был всего лишь еще одним солдатом, еще одной жертвой войны. Но с чьей стороны?

В слабоосвещенной квартире женщина (Валерия) наполняет чайник водой из-под крана, ставит его на плиту. Звонит домофон. Валерия поднимает трубку, говорит: привет, зайди с заднего. В квартиру поднимается Джей Джей, снимает куртку, обрабатывает руки антисептиком. Они с Валерией надевают свежие маски, целуются через них. Раздается детский плач. Джей Джей и Валерия идут в спальню, где в постели лежит маленькая девочка. Валерия утешает дочурку, целует ее: тихо, не бойся, мама с тобой. Джей Джей: где ее отец? Валерия: твой брат? Он еще в тюрьме. Джей Джей: но хотя бы жив. Валерия: пока что. Джей Джей: ты уверена? Валерия: ты мне скажи.

Джей Джей беседует с девочкой, которая прижимает к груди мягкую игрушку и не отвечает мужчине. Это твой кролик? Как его зовут? Что тебе снится? Рыбки, дикобразы? Сладких снов.

На кухне Валерия угощает Джей Джея чаем с медом. И почему вы, американцы, так любите мед? Уже выяснил, зачем тебя прислали в Италию? Джей Джей: еще выясняю. Валерия: тебе плевать, выйдет ли он когда-нибудь. Джей Джей: ему не прожить и пяти минут, учитывая, что он знает. Валерия: откуда им знать, что он знает? Ты им сказал?

Джей Джей идет по ночной улице, звонит его телефон. По видеочату с ним связывается женщина азиатской наружности (Цзяо): я слышала, ты вернулся. Затем она кого-то просит: покажи ему. На экране появляются две девушки в эротическом белье, они ласкают друг друга, целуются. Цзяо: у обеих отрицательный тест.

Джей Джей приходит к неработающему бару, его пускают внутрь. В подсобном помещении американец встречается с Цзяо, покупает у нее дозу наркотиков. Купюры, которыми он расплачивается, Цзяо обрабатывает дезинфицирующим средством. Джей Джей спрашивает: что нового? Цзяо протягивает руку, требуя плату за информацию. Джей Джей вручает женщине два мобильника, та передает их своему сыну: он помешан на экранах. Парень кладет смартфоны в холодильник, достает оттуда планшет. Цзяо его включает, показывает Джей Джею видео.

Брата Джей Джея (Джастин) держат в заточении. К нему в камеру входят трое мужчин (Доктор и два его подручных). Доктор держит в руках флакон с каким-то препаратом: в другом месте в другое время это была бы касторка, и ты был бы партизаном. А это – из Швейцарии, обрело популярность в Сан-Франциско и доведено до совершенства одним шефом неподалеку отсюда. Оно быстрее и эффективнее. Подручный вводит Джастину препарат. Доктор: где и когда? Говори! Джастин, находясь под воздействием введенного ему препарата, начинает говорить. Его слова постепенно превращаются в какой-то бред: чтобы убить человека – оружия мало. Вы думаете, я ваш враг? Ваш страх создал меня, и я появился. Вы правы, я – враг. Но враг не исчезнет, даже если вы убьете меня. Вам не убить меня. Попробуйте – увидите, что будет. Я вернусь сразу, как только шум моей ярости утихнет. Лучано повторяет свой вопрос: где и когда? Джастин: эта машина убивает фашистов. Эта машина – мой голос. Это человеческий голос в моем сердце. Это барабан. Хорошо, ладно. Вы хотите знать, где дверь. Я скажу, где дверь, я отведу вас. И я не боюсь умереть. А ты боишься. Вы уже мертвы. Джастин переходит на крик: я был бы рад поджечь сам себя! Какого черта никто в этом мире уже больше себя не поджигает? Эта страна была задумана свободной, олицетворением утверждения, что все были когда-то созданы равными. Теперь это сплошное поле битвы. Весь мир наблюдает за тем, что здесь происходит. И это в наших руках, в руках живых! Нужно закончить то, что начали мертвые, чтобы их смерть не была напрасной. И чтобы эта власть народа, избранная народом, для народа – не исчезла с лица земли. Аве, Цезарь! Аве, Август Цезарь! Потому что он понимал, а вы, американцы… Ты американец? Я не вижу его за этой маской. Ты американец? Джастин начинает горланить песню: «Однажды утром, когда я мирно стоял в тени зданий, народ я увидел, народ свой голодный…» Вы знаете эту песню? Это закон природы. Природа – Бог. Мы считает само собой разумеющимся, что все люди созданы равными и наделены неотъемлемыми правами – жизнью, свободой и стремлением к счастью. Знаешь, кто это сказал? Не один человек. И все же вы хотите убить одного. Ладно, вы хотите знать, где дверь. Вы не нашли, пока рылись в моей сумке, писали мою предсмертную записку? Откуда взялась эта идея? В школе бойскаутов учили? Вы бойскауты? Вы клялись быть справедливыми и верными? А вы что, не в курсе, что ваши стриптизерши – марксистки? Что ваши обувщики – мои солдаты? Что этот ваш оператор – мой брат? Никто из живущий не остановит меня на моем пути к свободе, не заставит меня повернуть назад. Потому что эта земля была создана для нас с вами. Вы не умеете работать с деревом, вы это не любите. Вы ненавидите деревья, поэтому ненавидите меня… Доктор прерывает монолог Джастина. Его подручный приставляет ко лбу пленника пистолет. Тот голосит: нет-нет! Молю, Боже, даруй мне любовь к тем, кто ненавидит меня, чтобы мы могли изменить мир. Молю тебя, Боже…

В мечети мусульмане совершают намаз. Приходит Джей Джей, он откладывает в сторону свое оружие, разувается, тоже опускается на колени.

После молитвы мулла угощает Джей Джея кофе. Тот спрашивает: и когда это произойдет? Мулла: это происходит уже тысячу лет. Джей Джей: сейчас он здесь? Мулла: здесь он родился. Ты помнишь, что почувствовал, когда впервые надел эту форму? Джей Джей: что я полезен. Мулла: а твой брат когда-нибудь носил форму? Джей Джей: нет.

Джей Джей подходит к бомжу (Ари), наставляет на него пистолет, говорит: у нас был договор. Ари: мой американский друг, ты только и думаешь, что о договорах. Джей Джей: еще носишь свой пояс? Ари: постоянно, капитан. А у тебя как дела? Джей Джей: ты мне скажи. Ари: хватит играть в игры, империалист. Ты боготворишь жизнь. Может, пора уже начать жить? Джей Джей дает старику дозу наркотиков, которую он приобрел у Цзао, спрашивает: где он? Ари: тренируется.

В подвале, где оборудован спортзал, молодой человек (Мустафа) проводит боксерский поединок со своим спарринг-партнером. В зал, вышибив двери, врываются военные (очевидно, во главе с Лучано). Ни с места! Не двигаться! Партнер Мустафы убегает, его никто не преследует. Военные набрасываются на Мустафу, тащат его в туалет. Там его жестоко избивают, обзывая ублюдком, затем подвергают пытке водой. Молодого человека кладут на спину, обездвиживают, оборачивают лицо тряпкой и поливают водой из помойного ведра область рта и носовых отверстий. Истязаемый испытывает симптомы удушья, ему кажется, что он тонет. В перерывах от откашливается, пытается прийти в себя. Затем экзекуция продолжается. Все это снимают на камеру. Лицо оператора скрыто маской, но, скорее всего, это Джей Джей. Мустафе угрожают: по-твоему, мы здесь в игры играем? После завершения пытки ему вручают гаджет: все, что нужно тебе знать, находится здесь. На пяти языках. Ясно? Ты понял? Выучи и уничтожь. И сделай, как сказано.

Застолье русских в пустом зале ресторана. Мужчин в штатском развлекают две блондинки. Одна из них рассказывает похабную байку. Значит, есть такой Норман Мейлер, он писатель. Очень много пил. И он очутился в одной тусовке. Вдруг появляется его бывшая жена с новым мужем. Он, конечно, пьет, пьет, а находится с ними за одним столом. И в какой-то момент Норман Мейлер шепчет этому новому: ну, как тебе эта старая ***да? Тот ему отвечает: когда перешел эту старость, то уже ничего, нормально. Собутыльники смеются, громче всех хохочет вторая дама. Рассказчица: приятного аппетита. С Новым годом! Участники застолья поднимают рюмки, наполненные водкой: на здоровье! Затем официант наполняет бокалы шампанским. Один из мужчин говорит: я хочу выпить за наш будущий большой успех. Серьезная блондинка: за нашу дружбу!

Лучано и Джей Джей едут в машине. На приборной доске прикреплен планшет, транслирующий видео. Лучано поясняет: это Москва, все происходит в реальном времени. Снимает официант. Узнаешь этого? Джей Джей: похож на босса. Лучано: а другого? Джей Джей: его босс. Лучано: похоже, так и есть. Российская служба внешней разведки. А эти две вполне могут быть сестрами. Знаешь их? Джей Джей на вопрос не отвечает, он ставит видео на стоп-кадр, увеличивает изображение женщин и видит рядом с ними своего брата. Лучано сообщает: твой брат мертв. Мы договариваемся о выдаче его тела.

Видеоряд с изображением святого Себастьяна. Закадровый голос: он правда хочет умереть так? Я дорого заплатил за слова, которые ты вложил в мои уста. Ты обманул меня, что я увижу загробную жизнь.

Джей Джей приходит в католический храм, крестится, опускается на колени, сует несколько купюр в ящик для пожертвований, молится, беззвучно шевеля губами. К нему подходит пожилая женщина, говорит: время пришло. Это было передано мне от Всевышнего через его молитву. Он хочет, чтобы вы инициировали ответ. Не просите ничьей помощи. Они все предадут вас, будут отрицать, что вы вообще существовали. Джей Джей: что случилось с моим братом? Старуха: он вознесся и восседает с Отцом. Она вручает Джей Джею предмет, похожий на распятье, его нижний конец заострен и запачкан кровью, после чего уходит.

Джей Джей приходит в неработающий бар, обнаруживает в подсобном помещении трупы двух девушек и Цзяо. На их телах множество ран, нанесенных тонким и острым предметом. Джей Джей фиксирует все это на камеру.

На площади Святого Петра гремят взрывы, католические святыни рушатся.

Джей Джей наводит объектив на статую, венчающую Замок Святого Ангела. Джей Джею кажется, что к нему бежит из темноты азиатка с распущенными волосами, которая что-то кричит. Но оказывается, что это одна из русских блондинок. Вторая (серьезная) подходит к нему сзади, у нее в руках автомат: руки вверх, солдатик! Брось оружие. Без резких движений. Иди в машину. Джей Джей подчиняется.

По дороге русский шофер поет песенку из детского юмористического киножурнала «Ералаш». Смешливая блондинка подшучивает над американцем, отпускает скабрезности. Эй, расслабься! Мы здесь все не ковидные. А то я сейчас тебе пулю врежу. Затих, не понял. Когда у тебя вообще последний раз была девочка? Выглядит, что никогда. Когда ты последний раз делал джига-джига? Ой, смотрите, он боится. Спутники шутницы хохочут.

Джей Джея привозят в отель, ведут в номер. Серьезная блондинка заставляет американца установить камеру на штатив, говорит ему, кивая на свою смешливую напарницу: уговор такой – ты ее обрюхатишь и можешь уходить. Джей Джей: и как вам это поможет? Смешливая русская, хлебнув водки, начинает раздеваться, серьезная отвечает: у нас есть врач, и есть методы, продвинутая медицина. Давай уже врубай свою гребаную камеру. Джей Джей выполняет требование, затем присаживается на кровать. Будущая сексуальная партнерша раздевает американца до пояса, избавляет его от бронежилета. Джей Джей не сопротивляется. Серьезная блондинка и водитель держат в руках оружие и внимательно наблюдают за парой. Джей Джей ложится в чистую постель прямо в штанах и армейских ботинках, его партнершу это почему-то совсем не смущает. Пара занимается сексом, эту сцену фиксирует камера.

Запись просматривает Стивен.

Джей Джей возвращается в свою квартиру. Стивен кричит ему с экрана ноутбука: сваливай оттуда, чувак! Они приближаются! Беги, быстрей! В квартиру врываются вооруженные люди. Они расстреливают аппаратуру. Джей Джею удается от них сбежать. На улице он усаживается на мотоцикл, за рулем которого находится сын Цзяо. Парень везет американца по виадуку от Замка Святого Ангела по направлению к Ватикану.

Во время остановки Джей Джей запускает беспилотник с установленной на нем камерой. Звучит закадровый голос. Наш мир – это тайное убежище Бога. Знаете, кто это сказал? Иисус. Чтобы понять, что вокруг тебя, нужно использовать то, что внутри тебя. Если мы слышим, что и так уже знаем – ничего нового не произойдет. К настоящей жизни ведет тернистый путь. «Я сделал то, что от меня требовалось. Делайте то, что от вас требуется», – последние слова Святого Франциска.

У бомжа в кармане звонит мобильный телефон. На связь выходят русские. Ари бросает телефон Джей Джею, который лежит в его жилище из картонных коробок: это тебя. Босс обращается к американцу: находиться без формы в зоне военных действий – преступление, которое карается смертью. Далее идут кадры, как Джей Джей занимается сексом с русской агентшей. Босс босса: послушай, солдат. Вступление в связь с врагом – очень серьезное преступление. Я надеюсь, ты это понимаешь. Когда? Ты планировал это оставить себе? (Очевидно, речь идет о кадрах, снятых беспилотником). Джей Джей: вы говорили со Стивеном? Босс: из-за тебя его убьют. Джей Джей: где мой брат? Серьезная агентша: твой брат был анархистом. Босс босса: твой брат был коммунистом. Джей Джей: мой брат был революционером. Джей Джей прекращает сеанс связи, говорит бомжу: нужно сматываться. Ари относится к этой идее скептически: куда, в Нью-Йорк? Когда Джей Джей уходит, прибегают люди с автоматами, заглядывают в коробку. Ари приводит в действие свой пояс шахида. Гремит взрыв.

Джей Джей прибегает к Валерии, целится в нее из пистолета, спрашивает: когда? Женщина отвечает: прямо сейчас. Джей Джей опускает оружие, говорит: бери ребенка. Валерия достает из кроватки сонную дочку, берет ее на руки. Они вместе с Джей Джеем покидают квартиру, поднимаются на чердак, откуда попадают на крышу.

Небо уже светлеет. Джей Джей: началось. Валерия: слава Богу! Они подходят к краю крыши, смотрят вниз. По улице едут военные джипы. Машины останавливаются, из них высаживается десант солдат. Они занимают позиции по периметру площади, держат автоматы наизготовку. В свете фар приближаются какие-то темные силуэты.

Джей Джей озирается по сторонам. Валерия прижимает к груди дочурку.

С рассветом город начинает постепенно оживать. Кто-то из взрослых ведет за руку белокурую девочку в розовом пальтишке. Та идет вприпрыжку, улыбается. На небе сквозь редеющие тучи пробиваются первые лучи солнца. К еще не действующему фонтану на площади бегут дети, догоняя укатившийся от них мяч. К компании подъезжает мальчик на велосипеде.

Мужчина выбирает для своей спутницы букет в уличной цветочной лавке. Три девочки-подростка делают в парке утреннюю зарядку, выполняют танцевальные упражнения. По проезжей части движутся машины. Хозяйка открывает булочную. Покупатели без масок приобретают свежую выпечку, здесь же за прилавком наслаждаются чашкой горячего кофе. Молодая пара сидит за столиком, попивая сок и закусывая пирожным. По окрашенному розовым светом небу носятся стаи птиц. В парке, взявшись за руки, гуляют две девочки в ярких одежках.

Заключительное слово Итана Хоука. Что ж, фильм кончился. Когда я впервые обратился к вам, я просто записывал видео, чтобы собрать деньги на съемки. А теперь мы сняли фильм. Я его посмотрел, и вы посмотрели. Когда Абель дал мне сценарий… «Сценарий» – это не совсем точное определение того, что он прислал. Я не понял ни одного слова, но мне понравилось. Честно, я не понял, что там происходит. Я понял, что кто-то что-то затевает, и захотел поучаствовать, но я не понимал, что он хотел сказать. И вот теперь, уже посмотрев фильм, думаю, то, что я чувствовал на съемках – это правда. А именно, то, что у вас может быть два противоположных взгляда. И оба они будут верны. Вы можете настроить себя таким образом, что, просыпаясь по утрам, будете думать: «Вот, блин! Я скоро умру. Все это реально. Я умру. И миром управляют эти продажные, жадные личности, кругом лишь трагедии и болезни, планета разрушается. И не только ведь я скоро умру, умрут все, кого я знаю. Братья лгут друг другу, все обижают друг друга». И вы просто не знаете, как дальше жить, в чем смысл всего этого. А потом почти с той же легкостью можно настроить себя на другой лад и сказать: «Я родился! Зачем я родился? Я рад, что я родился. И ведь все рождаются, и солнце встает, и повсюду цветы. На свете полно милых людей! Некая всепроникающая доброта и исцеление пронизывают мир, пока он есть. Вокруг – эта потрясающая красота! Каждое дитя – это чудо! Интересно, зачем я родился, почему я вообще здесь?» Оба эти взгляда на сто процентов верны. Это тоже часть фильма, между прочим. А теперь конец.