Фильм Царство грёз и безумия

Документальный фильм сопровождает закадровый голос автора – Мами Сунада. Впервые я переступила порог этой студии («Гибли») осенью 2012 года. Это – Хаяо Миядзаки, он приходит ровно в 11 утра и заканчивает в 10 вечера, только так – ни раньше, ни позже. Этот график отлажен, как часовой механизм. Рядом с ним – Санкити (Юмико Миёси), уже в процессе работы. Она занимается его расписанием. Санкити – правая рука Миядзаки.

Перед вами Тосио Судзуки, его называют Судзуки-сан, или просто продюсер. Многие считают, что из Судзуки-сана вышел бы прекрасный детектив. Люди приходят к нему с разными делами. А это – Нонака, только он ходит в костюме, потому что занимается юридической работой.

Нонака, Судзуки и Миядзаки знают друг друга 35 лет. Когда они познакомились, Судзуки работал в издательстве «ТокумаСётэн». Как-то ему поставили невыполнимую задачу – запустить анимационный журнал через три недели, хотя об анимации он ничего не знал. Отчаянные изыскания привели его к Миядзаки, который тогда работал над картиной «Конан – мальчик из будущего». После того, как Миядзаки сделал свой первый полнометражный фильм «Замок Калиостро», Судзуки заказал у него сериальную мангу. В дальнейшем по манге нарисовали фильм – «Навсикая из Долины ветров».

Это давний обитатель студии «Гибли» – Юсико (кошка). И хотя на студии она чувствует себя привольно, даже Юсико старается держаться подальше от рабочего места Миядзаки. Особенно сейчас, когда кипит работа над новым фильмом.

Миядзаки ворчит: мне уже за 70, почему я должен рисовать? Я пользуюсь карандашом с твердостью 5B, он слишком мягкий для детей. Иногда даже перехожу на 6B.

Включая сотрудников музея, в «Гибли» работает около 400 человек. Над одной картиной «Ветер крепчает» трудится более ста сотрудников.

Сотрудники прерывают работу, выполняют радио-разминку.

Судзуки проводит собрание, на котором обсуждается продажа сувенирной продукции. Он говорит: на данный момент вся наша продукция нацелена на детей. Но сейчас основные покупатели – взрослые. Удовлетворят ли их наши товары?

На улице проходит предвыборная кампания Наото Кана. Тот интересуется мнением электората по поводу аварии на АЭС Фукусима. Миядзаки так комментирует обращение политика: вот он – XXIвек во всей красе. Я родился вXXвеке и с XXIсвязываться не хочу. Но у нас тут есть дети из XXIвека, 24 человека.

Одна из повседневных обязанностей ХаяоМиядзаки – поприветствовать детей в детском саду.

Миядзаки называет Санкити выдающимся рисовальщиком. Она – исключительный человек, никто не погружается в работу над фильмом лучше нее. Я иногда могу быть пугающим, но не рядом с ней. Да что там говорить! Я даже проводил ее свадьбу.

Миядзаки никогда не пишет сценарий. И несмотря на то, что вместо этого он рисует раскадровки, производство начинается за год до того, как он их нарисует. Поэтому до самого конца никто не знает, чем закончится фильм.

Миядзаки: некоторые сотрудники говорят, что это сбивает с толку, кто-то даже перестает пытаться понять. При этом надо уложиться в сроки. У меня нет сценария, и какого-то конкретного плана тоже нет.Честно говоря, я сам не знаю, что выйдет в конечном итоге. Мир ведь не настолько прост, чтобы его можно было объяснить простыми словами. Фильм – живое существо.

Солнце потихоньку садится, и Судзуки уезжает в город на другие важные встречи. Тем временем Миядзаки с командой поднимается на крышу, чтобы полюбоваться небом.

Мияздаки: у меня есть ежедневный ритуал. Я каждый день пользуюсь массажной щеткой, разминаюсь, принимаю душ, убираю мусор, иду за кофе. Только потом возвращаюсь домой и ем. На все про все уходит часа три, а может, и больше. Но это основа моей жизни, именно через эту призму я считываю мир, подмечаю, допустим, как медленно начинает меняться город, или задаюсь вопросом, что происходит вонс тем человеком, или обращаю внимание на изменение цен.

Закончив свой рабочий день, Миядзаки возвращается в личное ателье.

Миядзаки: я не беру отпусков и отдыхаю только в субботу. Воскресенье для меня обычно день загруженный, каждое воскресенье я чищу реку. Четыре года назад я задокументировал проявление кризиса с моем городе. Я фотографировал все вокруг, самые простые, обыденные вещи. Но потом мне стало скучно. Я почувствовал, как что-то надвигается. И правда: 11 марта взорвалась АЭС. Такого я, конечно, не ожидал, но совсем не удивился. К концу 10-го года небо стало необычно ясным, я чувствовал, что что-то не так. Но небо все еще над головой, так что жизнь продолжается. А тут фотографии детей, сделанные чуть раньше. Мы не представляли, что может случиться. Ребенок, только что пришедший в этот мир, долженсидеть на чужом стуле, есть еду с чужого стола, спать в чужой постели. Пройдя через это, он сможет обрести свое место.

Мами Сунада: скажите, а что вас привело к решению жениться? Миядзаки: у меня просто не было другого выбора. Я сделал ей предложение – и все, после такого слов назад не берут. Мами Сунада: но как вы узнали, что она – та самая? Миядзаки: не знаю, это не поддается логике. Это секрет жизни.

Миядзаки рассуждает по поводу своегонового проекта: знаете, как бы люди, проектирующие самолеты и машины, ни верили в то, что совершают благо, в конечном итоге все их творения превратятся в инструменты индустриальной цивилизации. Это проклятые мечты. И с анимацией та же история. Сейчас все человеческие мечты в той или иной мере прокляты. Прекрасны, но все же прокляты. Я говорю не о стремлении разбогатеть или прославиться. Да и к черту! Ничего с этим не сделаешь. Как вообще понять, что фильм стоит усилий и времени? Если серьезно задуматься: разве это не хобби? Грандиозное хобби. Может, и было время, когда снимали по-настоящему важные фильмы. Но что сейчас? Большая часть нашего мира – мусор. Тяжко об этом думать.

Вскоре после моего появления на студии, я узнала еще об одном человеке. Ёсиаки Нисимура – еще один продюсер.

На пресс-конференции Судзуки и Нисимура представляют новые проекты студии «Гибли»: «Сказание о принцессе Кагуя» (режиссер Исао Такахата) и «Ветер крепчает» (режиссер ХаяоМиядзаки). Они должны быть выпущены в одно время. Но Судзуки говорит, что Такахата обычно не укладывается в сроки или бюджет. Нисимура занимается проектом Такахаты с 2006 года, он сообщает журналистам, что для режиссера фильм может оказаться последним, но, несомненно, лучшим в его карьере. Судзуки рассказывает, что «Ветер крепчает» – фильм о человеке по имени ДзироХорикоси, он сконструировал истребитель Zero. История начинается с его детства, когда Дзиро Хорикоси еще 10 лет. Мальчик вдохновлен небом и мечтает летать по нему на самолете. Но к моменту, когда он вырастает и надеется отыскать работу в сфере производства самолетов, мир накрывает война. Поэтому Дзиро вынужден создавать палубные истребители. Миядзаки родился в 1941 году и, можно сказать, застал войну, но, как и наш персонаж, он восхищается военной авиацией. Все это время он живет с чувством противоречия: тяга к военным самолетам в противовес к отвращению к войне. Как такие разные чувства могут уживаться в человеке? Именно об этом он и хочет рассказать в своем фильме. Даже если оба проекта будут готовы в срок… Студия «Гибли» расположена в районе Хигаси-Коганей. Миядзаки делает свой фильм на севере, а Такахата свой – на юге. Чтобы вы поняли их взаимоотношения, я поясню. Такахата старше Миядзаки на пять лет. И когда Миядзаки делал первые шаги в киноиндустрии, именно Такахата раскрыл его потенциал.

Полвека назад на студии Toei Animation еще молодой Исао Такахата начал свой первый проект. Через четыре года к нему присоединился Миядзаки, сразу после выпуска из колледжа. Такахата, которого называли Паку-сан, тут же взял его под крыло. С тех пор они стали работать вместе. Они трудились над одними и теми же фильмами и с годами укрепляли свою связь. Такахата режиссировал, Миядзаки рисовал. И длилось это 15 лет. В какой-то момент Паку-сан, Миядзаки и остальные ушли из Toei Animation. Позднее они сделали сериал «Хайди, девочка Альп», его также режиссировал Паку-сан. Они продолжали работать вместе над различными проектами до тех пор, пока Миядзаки не ушел. Это случилось во время создания «Энн из Зеленых Крыш».

Архивные кадры. Миядзаки: пора наших партнерских отношений и общих фильмов подошла к концу, настал новый этап жизни, я сам должен стать режиссером.

Но после дебюта с «Замком Калиостро» Миядзаки попросил Такахату стать продюсером его следующего фильма «Навсикая из Долины ветров». Уже после выхода фильмов «Мой сосед Тоторо» и «Могила светлячков», а также запуска «Ведьминой службы доставки» студия «Гибли» перешла на зарплатную систему оплаты труда. Судзуки уволился из «ТокумаСётэн» и официально устроился в «Гибли». Однажды Миядзаки был продюсером фильма Паку-сана. Судзуки стал продюсировать как фильмы Миядзаки, так и Такахаты.

Судзуки говорит на пресс-конференции: они, вне всяких сомнений, конкуренты, друзья-соперники.И для них обоих одномоментный выход фильмов станет мотивационным толчком. Я верю в то, что помогаю им создать прекрасные картины. Такая у меня стратегия. Журналист спрашивает Нисимуру: вы сказали, что этот фильм может стать для Такахаты последним, но непременно лучшим. Неужели он и правда на этом закончит? Нисимура: пожалуй, да.

Судзуки: я вообще не представлял, как это возможно – продюсировать сразу два их фильма. У меня ни на что кроме них времени не хватало. Когда кипела работа над «Тоторо», я сам пребывал в расстройстве. Я до полуночи прорабатывал с Такахата-сан разные детали. Потом мне нужно было проработать книгу, и я поехал в офис «Токума Сётэн». Зазвонил телефон, это был Мия-сан, он очень хотел встретиться. Мне, конечно же, пришлось возвращаться. И тут до меня дошло, что все это время я его игнорировал. Чтобы закончить фильм Такахаты, мне нужен был еще один человек, тот, кто будет с Такахатой 24 часа в сутки. Появился Нисимура, и я понял, что с ним мы точно справимся.

Миядзаки: после окончания работы над «Мои соседи Ямада» Такахата оставил студию в полнейшем беспорядке. Я тогда отдыхал в горах, вернулся, а тут такое. Как же я разозлился! И как кинематографиста я его бросил. Фильмы у него больше не получаются, он даже этот не старается закончить.

Судзуки проводит совещание. Давайте признаем, что «Принцесса Кагуя» не будет готова в срок. Закончить ее к лету поможет разве что чудо. А оно не случится.

Не верящий в чудо Судзуки отправился по регионам с целью продвижения картин. Во время поездки их сопровождал Сэйдзи Окуда из Nippon TV.

Нисимура: Судзуки-сан хороший стратег, он всегда знает, когда и кому нужно показать законченный фильм. Он точно все рассчитывает: сколько человек будет на встрече, кто именно, где, будем ли мы беседовать во время еды или после, будут ли ланч-боксы. Он прекрасно понимает, что в разных компаниях люди ведут себя по-разному. Поэтому я уверен, что Окуда с нами не просто так.

Судзуки: у отца Миядзаки во время войны была компания, которая производила комплектующие для военных самолетов. Так что в Дзиро вложено очень много от его отца.

Нисимура: я, конечно, могу преувеличить, но в последние три года мне снится только Такахата. Серьезно. Я, конечно, пытаюсь его растрясти, но сомневаюсь, что фильм вообще будет закончен. Я знаю, что он из себя представляет, что он выходит из графика, да и как себя ведет. Одно беспокойство.

Тем временем, для «Ветер крепчает» полным ходом шли пробы голоса на главную роль. Миядзаки: в те времена у интеллигента была очень хорошая дикция и достаточно высокий голос. Он сам по себе немногословный, настолько умный, что даже дыхание контролирует. Нам нужен актер, который сможет это показать. Не существует такого… Актеры из представленного списка так не сыграют. Судзуки: может, с этой задачей справится не актер?

Возникает идея позвать ХидэакиАнно, режиссера аниме. Поначалу Миядзаки сомневается, но потом приходит к выводу, что это может сработать.

Анно соглашается приехать на прослушивание. Его утверждают на роль Дзиро.

Миядзаки: до сих пор вспоминаю нашу первую встречу. Речь шла о «Навсикае». Он сидел, скрестив ноги, в офисном кресле, а потом повернулся ко мне и спросил: когда я могу начать? Я ответил, что еще не переехал из Осаки и сразу приступить к работе не смогу. Анно был похожим на пришельца, его хотелось спросить: что ты такое, с какой планеты ты прибыл? Ему тогда было 23 года.

В «Навсикае» Анно нарисовал огромного воина и со временем стал одним из самых известных режиссеров Японии.

Миядзаки сетует: Япония слетела с катушек и закатила войну со всем миром. Я не знаю, каково было людям в то время, но сейчас, кажется, начал понимать. Мы идем той же дорогой. Но наш сюжет сложно предсказать, никто не знает, что случится. Для меня этот фильм будет последним. С меня хватит. Думаю, большая часть вины лежит на старшем поколении, сейчас молодежь ко всему равнодушна.

Миядзаки заканчивает раскадровку, над которой работал два года, за исключением сцены воздушного боя. Судзуки: я посмотрел все от начала до конца и вижу в работе сильный антивоенный подтекст. Миядзаки: именно так. Не думаю, что ДзироХорикоси был милитаристом.

В финальной сцене Дзиро воссоединяется со своей женой Наоко, которая умерла молодой. Она зовет его к себе.

Миядзаки: по сути между этим и тем миром есть люди, по каким-то причинам не попавшие после смерти в рай. Это царство Капрони. Наоко говоритДзиро: иди. Это не призыв, она не заставляет его, даже голоса не слышно. Это, скорее, шепот. Но каким-то образом Дзиро ее понимает и кивает в ответ. Созданием анимации руководит воля персонажей, вы не судьбу их описываете, а волю. Существует судьба или нет – не важно.

Горо, сын Хаяо Миядзаки, до этого момента он уже режиссировал два фильма студии «Гибли», а сейчас они с продюсером создают новый проект.

Горо Миядзаки: я даже не думал, что буду работать в анимации, не стремился стать режиссером. Поэтому совершенно естественно, что я иногда сомневаюсь в себе и своих способностях. Для того, чтобы продолжать работу без терзаний, мне нужен убедительный мотив. Я правда хочу творить, но, когда я начинаю делать фильмы, то делаю их ради «Гибли», ради людей, которые здесь работают. И тут я имею в виду совсем не бизнес. Если этот процесс создается только с расчетом на мое благополучие, то зачем он вообще нужен?

Архивные кадры. Судзуки и Миядзаки сообщают своей команде о приобретении участка в Хигаси-Коганей для строительства трехэтажной студии. Наша основная задача – создавать хорошее кино, мы не можем вам гарантировать работу на всю жизнь. Но сама по себе компания – просто источник дохода. Ее успех для нас не является приоритетом. По-настоящему важно лишь то, что вы хотите делать. Если «Гибли» перестанет вас в чем-то устраивать, вы можете спокойно уходить.

Миядзаки: мы очень многое на себя взяли и очень многое от этого получили. Но сейчас я уже не переживаю о будущем студии, это и так понятно: она развалится. Что толку волноваться о неизбежных вещах?

Миядзаки объясняет художникам-аниматорам важные нюансы. Косой взгляд при повороте головы заставляет персонажа выглядеть грубым. В нашем фильме такого быть не должно. Когда Наоко косит взглядом, кажется, будто она зла. Она словно командует, пытается показать превосходство над собеседником. В современных драмах такой прием пройдет, персонажи там частенько меряются размерами своего эго. Это произведение о другом времени, там все иначе. Тот же самый поклон. После поклона человек не должен был выпрямляться до конца. Если бы человек после поклона сразу разогнулся, его бы сочли жутко грубым и надменным. Такой вот японский этикет.

Чуть позже Миядзаки признался, что ему трудно далось изображение Zero. Знаю, что не должен их восхвалять, но самолеты были превосходные. Может показаться, что я эксцентрик, но я не люблю фанатиков Zero, для которых этот истребитель – фетиш. Отаку – одержимые люди, они даже не интересуются, от чего фанатеют.

Одолеваемый муками творчества и чрезмерным перфекционизмом Миядзаки жалуется: понятия не имею, получится ли вообще этот фильм.

Но работа продолжается. Анно озвучивает Дзиро Хорикоси. Миядзаки очень доволен результатом.

За два месяца до окончания фильма Миядзаки получает письмо от незнакомого человека.

Мияздзаки: во время войны меня ненадолго эвакуировали в Уцуномию, автор письма жил по соседству. Он старше меня на четыре года, ему сейчас 76. Вокруг все было в огне, их дом сгорел до основания, а наш почему-то уцелел. Пожар прекратился, оставив его без дома. Они с семьей бродили по округе и случайно натолкнулись на наш. Дома в тот момент никого не было, поэтому они присели у входной двери отдохнуть. Внезапно вернулся мой отец. Они кинулись просить прощения, но он просто сказал: ничего страшного. Зашел в дом, что-то взял, потом вышел и раздал им по шоколадке. Шоколада тогда днем с огнем было не сыскать. Я не помню, чтобы мне доставался шоколад. Возможно, он просто его прятал. В этом поступке был весь мой отец: угостить шоколадом вместо того, чтобы прогнать. Может, он повлиял на мировоззрение этого человека. Моему отцу тогда было 28 лет. Я был безумно рад, прочитав письмо. Очень хотелось ответить, но я пока не придумал – что. Во время войны отец сколотил состояние на продаже деталей к военным самолетам. Я периодически с ним спорил, утверждая, что он поддерживал военные действия. И тут, оказывается, он отдал ребенку шоколад. Очень приятно о таком узнать. Забавная штука – судьба. Оку-сан два дня слонялся по окрестностям, ему никто ничего не дал – ни хлеба, ни картофельной ботвы. И вот таким человеком он стал.

Миядзаки говорил о Паку-сане каждый день. Иногда восхвалял его, но иногда говорил и обратное.

Нисимура: Такахата всегда выполнял роль катализатора, он открыл Миядзаки, именно он наставлял и учил Судзуки. Без Исао Такахаты не было бы студии «Гибли».

Миядзаки: мы приходим в этот мир с неограниченными возможностями только для того, чтобы раз за разом от них отказываться. Выбор в пользу одного тут же отметает другое. Это неизбежно, такова жизнь.

Миядзаки сообщает, что изменил финальную сцену. Наоко говорит Дзиро не «иди», а «живи». Это значит, он не собирается умирать. После долгих мучений я нашел ту самую фразу.

Миядзаки наконец-то решился ответить на то самое письмо. «Ваше письмо воскресило в моей памяти ночь авианалета. Тогда меня разбудила мать, а за окном все полыхало, словно в лучах заката. Мы с братом прятались под мостом, нас накрыли матрасами. Было так жарко и так больно, что я иногда удивляюсь, каким образом нам удалось выжить. В конце концов нас вытащили. Мы с отцом и братом сели в грузовик. А потом к нам попросилась женщина с маленьким ребенком. Очень долго меня терзала мысль, что мы оставили их. Мама тоже из-за этого переживала. Но как бы то ни было, я не злюсь на отца, просто разрываюсь от воспоминаний. Моя жена говорит, что эта история с шоколадом очень похожа на поведение отца. Таким он был человеком. Когда мы забирались на берег реки, дядя взял одного моего брата, мать – второго, а отец нес меня и чемодан. Он раз за разом поскальзывался, пытаясь забраться на насыпь, и каждый раз извинялся. Я думал, что и сам могу забраться, но молчал. Мой отец отчаянно пытался защитить свою семью, я в этом не сомневаюсь. Огромное вам спасибо за письмо. Я словно увидел своего отца с другой стороны».

Работа над фильмом почти закончена.

Судзуки выступает перед новыми сотрудниками Nippon TV. Он говорит, что у них сложились давние дружеские отношения с Сэйдзи Окудой. Когда дочери Окуды было 10 лет, Миядзаки пригласил их в свой дом в горах. Именно после этого возникла идея создания фильма «Унесенные призраками». Только выбрав для сотрудничества правильных людей, вы сумеете добиться в жизни своего.

Миядзаки говорит Судзуки: Санкити беременна. Да, слышал, она уже на третьем месяце. Я что, узнаю все новости последним? Судзуки: у нее были причины, она просто выжидала, думала, что раньше времени говорить не стоит.

Миядзаки благодарит свою команду за проделанную работу: вы все большие молодцы!

После окончания работы Миядзаки, по своему обыкновению, поднялся на крышу. Он был готов там увидеть кого угодно, но только не Паку-сана, ведь он никогда сюда не заезжает.

Такахата: работа с такими талантливыми людьми, как Мия-сан, позволила мне создавать хорошие фильмы.

Миядзаки: даже после того, как мы начали конфликтовать с Паку-саном, мы все равно оставались партнерами.

Миядзаки рассуждает: кто-то считает, что личное счастье и есть цель жизни. Я так не думаю. Разве на этом построена послевоенная демократия? В повседневной жизни я счастья не чувствую. Ну, серьезно, вот где оно? Нет. И как это может быть высшей целью? Создание фильмов, в основном, приносит страдания. Я правду говорю. Столько времени потрачено. Не знаю, что должно случиться, чтоб я взялся еще за один.

После предварительного просмотра «Ветер крепчает» Миядзаки говорит аплодирующей ему публике: большое вам всем спасибо. Неловко признавать, но я впервые расплакался на собственном фильме.

Для сотрудников «Гибли» организована вечеринка в честь окончания съемок.

Офис студии опустел.

«Ветер крепчает» выходит в прокат.

Хаяо Миядзаки официально сообщает о своем уходе на пенсию.

Мами Сунада: после пресс-конференции я его спросила, что написано на листе, который он все время держал. Он показал его мне. Это было заявление о выходе на пенсию. И первое предложение в заявлении звучало так: я надеюсь поработать еще с десяток лет.