Рецензия на фильм Шум от Kickingrussian

Криминальная комедия 2007 года «Шум» режиссера и сценариста Генри Бина («Основной инстинкт 2: Жажда риска», «Фанатик») онлайн смотрит на успешного бизнесмена, который окончательно теряет контроль над звуками в большом городе и становится одиноким мстителем, сосредоточивших на самом большом раздражителе – автомобилях и их сигнализациях, вещах по-своему бесполезных настолько, что даже полиция уже перестала обращать на них внимание. В фокусе постановщика оказывается рассказ о женатом жителе Нью-Йорка Дэвиде Оуэне (Тим Роббинс, сериал «Укрытие», «Темные воды»), не способный больше игнорировать шум в любое время суток за окном, заставляя всякий раз вскакивать по ночам. Непрекращающийся шум раздражает Дэвида настолько, что даже его жена Хелен (Бриджет Мойнэхэн, сериал «И просто так», «Полицейский седан») недвусмысленно намекает ему на прогрессирующую из-за раздражительности эректильную дисфункцию. Так благодаря Бину появляется новый типаж с задатками, вдохновленными супергероями, вооруженный молотком и кусачками он начинает воевать со всеми автомобильными сигнализациями, которые только слышит, и крушить машины, что приводит его недолгому тюремному заключению и проблемам в браке, поскольку его супруга не в состоянии понять подобные проявления звукового фанатизма. В режиссерской интерпретации главный герой, разгуливающий по улицам в толстовке с капюшоном и темных очках, довольно быстро обрастает поддержкой местных жителей, и само мероприятие Дэвиду Оуэну иронично напоминает о крестовом походе за тишину, в котором у мужчины появляется страстная поклонница – красивая и молодая Екатерина (Маргарита Левиева, сериалы «Сорвиголова: Рожденный заново» и «С холода»). Невротичный, но социально ответственный гражданин у Бина готовит петицию о запрете сигнализаций для коррумпированного и грубого мэра Шнеера (Уильям Хёрт, «Русалка и дочь короля», «Чёрная Вдова»), что очень похоже на комиксовое противостояние и фильмы про Человека-Паука, оставляя ленту в непринужденном и свободном визуальном поле, где при помощи разделения экранов часто прокручиваются идеальные и реальные способы разрешения ситуаций. Собственный опыт постановщика стал основой для этой картины, а нелинейный нарратив позволяет сложить происходящее по частям в единое целое, где одержимость Дэвида издержками бесконечного городского шума и его чувство беспомощности перед публикой становятся отражением того, что люди со временем готовы избавиться от своих прав и стать пешками в руках власть имущих. Моральная относительность в фильме Бина расцветает, когда жизненные приоритеты персонажа Роббинса вступают в конфликт с происходящим каждый день непрогнозируемым вторжением назойливых звуков в частную жизнь Дэвида и его семьи, где супруга-виолончелистка дает ему поводы для семейной драмы с множеством забавных деталей. Режиссером при помощи протагониста создается образ обычного парня, который шаг за шагом приближается к черте, где шумы превращаются в проклятие, переходит ее и становится носителем общественной ярости относительно тех, кто мешает жить, когда разумные просьбы об отключении сигнализаций остаются без ответа, а разбитые окна машин, открытые капоты и перерезанные провода лучше всяких слов говорят о наболевшем. Поэтому «Шум» превращается в притчу об отношениях власти и личности, используя абсурдные ситуации и не придерживаясь четкой стратегии между сатирой, драмой и комедией, где границы главного героя оказываются размыты между клоунским супергеройским фарсом и портретом человека, свято верящего в собственную правоту и отстаивающего торжество главных принципов, несмотря на ничтожность причины. Само собой, проект Бина в художественной форме заставляет задуматься о ежедневном звуковом загрязнении, однако внутри «Шума» взгляды на проблему Дэвида рассказывают как мужчина борется с гораздо более глубоким страхом, с исключением, страхом потери контроля над собственной жизнью, когда он чувствует себя бессильным и именно эти моменты сводят его с ума, когда он понимает, что другие, сами того не желая, получают контроль над его жизнью. Потеря контроля у постановщика отождествляется с потерей свободы характером Роббинса, потому что на самом деле ничего не пытается добиться, а наблюдает вместе со зрителями крайне примитивные, даже инфантильные реакции гнева в карикатурной и провокационной форме, показывая помимо одержимости звуком еще более странные вещи с действиями Груски (Мария Бальестерос, «Заклятье. Дом 32», «Прости нас, господи»), подруги Екатерины, готовой порефлексировать на троих о куда более интимных вещах. Приглашение в картину нечасто снимающегося Тима Роббинса дает Бину карт-бланш относительно того, как можно смешать в одном характере одержимость, тревожность, трогательность и тягу к разрушению, того самого парня, который вынужден повзрослеть благодаря своим протестам и выходкам. Режиссерская позиция обличает в большей степени отсутствие гражданской активности, чем сами проблемы, когда обнаруживается шум. Победа главного героя в финале предлагает наткнуться на циничный барьер, препятствующий расширению прав и возможностей, заставляя Дэвида сделать круг гражданского активиста. Тем более, он устраивал всех в качестве истца в зале суда в кульминационной сцене. А потом можно и вернуться обратно в семью. Поэтому «Шум» в итоге кристаллизуется в авторскую городскую фантазию о Нью-Йорке и Манхэттене, расширенной до размышлений о мужской беспомощности и проявлений атмосферы силы в моментах, где Тим Роббинс становится Глушителем из неизвестной Вселенной комиксов.