Рецензия на сериал Дар. Шрамы любви от Сергей Ю. Кравченко

Надежда в детстве едва не погибла. От смерти ее спасла целительница, которая оказалась еще и ведьмой. Она передала спасенной девочке свой дар. Его можно использовать и во благо людям, и для темных дел. Смотрите сериал «Дар. Шрамы любви». Сказочные и мифологические существа подвержены удивительным мутациям, со временем даже самые жуткие и кровожадные персонажи становятся чудаковатыми и забавными, почти игрушечными монстриками, истории о похождениях которых мамы могут рассказывать на ночь и самым пугливым ребятишкам. Вот, например, ведьмы. Внушающие ужас и отвращение древнегреческие ламии или казахская Жалмауз Кемпир сначала превратились в шустрых бабенок, обожающих островерхие шляпы и полеты на метле, а потом вообще выродились в кукольных Гингему с Бастиндой и в персонажей детской считалочки «колдуй, баба, колдуй, дед…». А теперь старушки-колдушки и вовсе трансформировались в милых барышень, несущих с нежной улыбкой на сахарных устах весть миру о пользе гигиены и санитарии. Такова Надя Кравцова, героиня сериала «Дар. Шрамы любви». В детстве Надя едва не погибла, ей грозила смерть от заражения крови. Спасти девочку удалось благодаря стараниям деревенской целительницы, которая по совместительству трудилась ведьмой. Перед смертью колдунья передала свои способности в дар исцеленной ею девчушке. Надя подросла и превратилась в медсестру Надежду Кравцову (роль сыграла актриса Екатерина Ильина). Свои сверхспособности она использует для облегчения страданий подопечных, простым наложением рук исцеляет довольно серьезные недуги. Понятно, что ведьмовские подарки должны содержать какой-то подвох. Так оно и случилось. Девушка вроде бы счастлива со всех сторон: на работе ее ценят и повышают в должности, ей делает предложение завидный жених, нефтяник Антон Погодин (Антон Жуков). И с родителями у Нади прекрасные отношения. Осталась всего одна мелочь: надо получить переданный ведьмой перед ее смертью таинственный артефакт – какой-то магический булыжник. Тут-то и начинаются неприятности, как бытового, так и потустороннего свойства. Сериал получился просто эталонным, его авторы не пропустили ни одного ляпа из числа тех, что были наработаны целыми поколениями их товарищей по цеху производителей халтурного многосерийного продукта. Создается впечатление, что идеологи проекта буквально били по рукам всех членов творческого коллектива (режиссера, сценариста, актеров), когда те норовили проявить хоть малую толику обычного профессионализма. Разумеется, начали они с наименования сериала. «Шрамы любви» почему-то отзываются в сознании жутковатым эхом: «Шанкры любви». Потом наступил черед тяжелой артиллерии: за дело взялись сценаристы. Их заставили забыть о том, что устная и письменная лексика – две отличающиеся друг от друга системы коммуникаций. Вы часто слышите на улицах людей, которые уродуют свою речь сложноподчиненными предложениями? А есть ли среди ваших знакомых (дипломированных филологов и остепененных культурологов исключаем из списка) люди, всуе употребляющие такое словечко, как «помпезность»? А вот герои «Шанкров…» то есть «Шрамов любви» барабанят подобного рода тексты с неутомимостью училки на диктанте по отрывку из творения какого-нибудь третьесортного классика позапрошлого века. Отыскать логику в поведении персонажей удается через раз. Чего стоят только планы совращения похотливым врачиком медсестрички только-только воспламененной новобрачными перспективами. Он запирается со своей жертвой в подсобке и пытается купить ее привязанность при помощи чая и десерта. Подобная диспозиция могла озарить лишь сумрачное сознание какого-нибудь казановы из третьего класса. Или сценариста сериала категории «Для милых баб-с». Визажисты тоже не отрываются от коллектива. Маленькую девочку по сюжету требуется срочно поместить в реанимацию, но глядя на ее упитанную мордашку, регулярно озаряемую лукавыми улыбками, хочется отправить ее на съемки ролика социальной рекламы про счастливое детство. Актеры сериала, похоже, вступили в неформальное соревнование за победу в номинации «Переигрывает, как баян на свадьбе». Я бы отдал пальму первенства Ольге Соповой. Чтобы похотливое кокетство ее героини Нонны зритель мог отличить от манер недорогой плечевых дел мастерицы на трассе, актрисе нужно обладать талантами Елены Санаевой, вступившими в резонанс с харизмой Ролана Быкова (шедевральный дуэт Алисы и Базилио из «Приключений Буратино» 1976 года). Но в нашем случае лису с котом мы на экране не увидим. Второй приз заслуживает Владимир Иванов (Николай, отец Антона). Его нежное урчание у плечика супруги сразу наводит на мысль: бабник и ходок, усиленно пудрящий мозги легковерной половине после очередного левого захода. Нельзя не отметить и Анастасию Васильеву (ведьма): сиплый шепот бомжихи-алкоголички в сочетании с трупным макияжем на гладком холеном лице – полное впечатление самодеятельности на Хэллоуин в психбольнице. Постоянная улыбка на физиономии Антона Жукова наводит на мысль о том же заведении. Такое безмерное счастье к лицу обладателю диагноза «кретинизм умеренной степени». И кто надоумил его чавкать во время поцелуев в постели? У вас, мужчина, в руках возлюбленное тело, а не перезревшая хурма! Единственный, кто осмелился нарушить начальственное указание на бессовестную халтуру – исполнительница главной роли Екатерина Ильина. У нее периодически случаются проблески искреннего стремления отработать в полную силу на приемлемом уровне. Хочется пожелать этой актрисе не транжирить понапрасну свой дар. Тогда на профессиональной совести останется меньше шрамов.