Рецензия на фильм Школа мистера пингвина от Евгений Нефёдов

Российские прокатчики усмотрели более высокий коммерческий потенциал в локализованном варианте названия фильма – «Школа мистера Пингвина», неявно отсылающем к американской комедии «Пингвины мистера Поппера» /2011/, довольно симпатичной, хотя и не лучшей в карьере комика Джима Керри. Автобиографическая книга Тома Митчелла (1) же вышла в издательстве «Бомбора» – в 2016-м году, всего через год после публикации в Великобритании – под заголовком «С пингвином в рюкзаке: Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить». И всё-таки дословный перевод точнее! «Уроки пингвина» – это и о конкретном педагогическом опыте преподавателя английского языка и литературы, зачисленного в штат колледжа имени Святого Георга, расположенного в Аргентине. И одновременно – об открытиях, сделанных индивидом в процессе общения с близким существом, не умеющим говорить, но, кажется, всё понимающим и самим своим присутствием помогающим справиться с житейскими невзгодами. Наконец, речь идёт об уроках поистине философского толка. О размышлениях на предмет человеческого социума и – шире – нашего места в природе… От Питера Каттанео, познавшего международный триумф благодаря первой полнометражной постановке, предназначенной для киноэкрана, поневоле ждали нового громкого кинохита. А между тем и в «Мужском стриптизе» /1997/ «пикантная» тема была решена подчёркнуто тактично, с пристальным вниманием к социальной составляющей (к положению британских промышленных пролетариев, мыкающихся без работы). Его последующие картины подтвердили, что режиссёр вовсе не стремится к сенсационности, делая упор, наоборот, на деликатное исследование характеров, через которые раскрывается время. Экранизация мемуаров Митчелла оказалась для него, к слову, наиболее финансово успешной после упомянутого суперхита, поскольку собрала в мировом кинопрокате $14 млн. (на Россию пришлось RUB 0,7 млн.). Лента действительно получилась увлекательной и вместе с тем – многослойной, позволяющей каждому зрителю извлечь интересное и важное для себя лично. Поначалу выглядит странно, что София предлагает Тому, хотевшему окрестить спасённого магелланова пингвина Питером, другое имя, Хуан Сальвадор Гавьота (или для краткости – просто Хуан Сальвадор). Девушка поясняет, что он «напоминает главного героя той книги – чайку, которая хотела научиться летать». Так в испаноязычных странах окрестили Джонатана Ливингстона, однако то обстоятельство, что представителя биологического семейства, не приспособленного к полётам, нарекли в честь великого покорителя неба, не должно удивлять. Ведь Ричард Бах воспел то особое внутреннее состояние, какое позволяет ощутить бескрайнюю свободу и вместе с тем создаёт предпосылки для избавления от иллюзий – от ограничений, навязанных бренным миром. В конечном итоге питомец Митчелла действительно становится «спасителем» (что и означает «Salvador») – но лишь потому, что окружающие люди, начиная с собственного избавителя от смерти в разлитом мазуте, оказались достаточно чутки, чтобы уразуметь это. Хуан Сальвадор вроде бы и не делает ничего особенного, но неизменно вызывает у людей (от преподавателя физики Тапио, находящегося в депрессии из-за ухода жены, до строгого с подчинёнными престарелого ректора Тимоти Бакла) желание поговорить по душам, начать исповедаться… Забавно и мило! Каттанео и кинодраматург Джефф Поуп (а в первую очередь – Стив Куган) отдают должное английской натуре Тома. Ясно, что герой, хотя и иронически величает себя «империалистом», принадлежит уже к новому поколению, принимая как должное звучащую утром по радио бравурную мелодию из заставки «Летающего цирка Монти Пайтона» /1969-1974/. Это сквозит не только в авторском курсе, который Митчелл читает ученикам, предлагая провокационные темы («Гамлет – идиот», «Диккенс перехвален», «Байрон – неженка?»). Он до последнего держит себя в руках, стараясь не вмешиваться в кошмар, воцарившийся в Аргентине в свете государственного переворота, когда власть узурпировала военная хунта. Тут и банальный страх за собственную шкуру, и нежелание погружаться в чужие проблемы, и, наконец, особый настрой – насмешливый, отстранённый, умеренно циничный взгляд на окружающий мир. Вот только вечно в стороне от творящейся несправедливости остаться не получится – рано или поздно беда затронет тех, кто рядом (и, как следствие, не совсем безразличен). Таким образом, Хуан Сальвадор косвенно поспособствовал раскрытию ещё и лучших черт национального характера, побудив Тома сделать всё, что в его возможностях. Иногда и относительно скромные (не требующие воинской доблести, пусть без допроса с пристрастием не обошлось) усилия приносят плоды – вплоть до спасения чьей-то жизни. Впрочем, едва ли не самое интересное и значимое в фильме Питера Каттанео связано с линией учёбы как таковой, номинально занимающей не слишком много экранного времени. Переступив порог колледжа, Митчелл прекрасно отдавал себе отчёт в том, что является неважнецким педагогом. Не способен увлечь предметом – и элементарно поддерживать в классе дисциплину. Приходится прибегнуть к крайнему средству – принести на урок одного из братьев наших меньших, который моментально очаровывает учеников (а чуть позже и превращается в талисман команды по регби). Шутки шутками, но Хуан Сальвадор помог Тому овладеть умами подопечных почти что на уровне Джона Китинга, если вспомнить о преподавателе-энтузиасте в проникновенном исполнении Робина Уильямса. Получается, что вместо «Общества мёртвых поэтов» (из одноимённой драмы Питера Уира по сценарию Тома Шульмана) как-то само собой сформировалось «Общество живого пингвина». Даже если всеобщему любимцу отведён куда более краткий век, нежели двуногому другу… Один из товарищей Тома Митчелла, объясняя причину того, что Хуан Сальвадор увязался за ним, резонно замечает, что пингвины, как правило, однолюбы. Это тот случай, когда в повадках животных проявляется мудрость матери-природы. _______ 1 – Написание фамилии Michell (сам герой произносит её как «Мишелл») явно неправильное, но, увы, успело у нас устояться.