Фильм Печень, или История одного стартапа

Закадровый голос Алексея. Я занимаюсь установкой пластиковых окон, или, как говорят в народе, стеклопакета. Для этого необходимо освободить оконный проем от старой рамы, проделать желобки для того, чтобы вставить пластик, убрать старый подоконник. Даже если он сделан из мрамора – все равно убрать. Почему? Не знаю, технология такая. Потом вставляешь стеклопакет, замазываешь щели строительной пеной, выравниваешь, шпаклюешь и красишь. Все. За 20 лет я вставил больше 10 700 окон. Сначала считал, потом надоело. Это мой бизнес. Он состоит из меня и бухгалтера, который раз в месяц появляется. Сколько получается? На жизнь хватает.

Сейчас все говорят, что в 90-е годы жилось тяжело: есть было нечего, на улицу выходить было страшно. А мы вот жили – и ничего, не жаловались.

Алексея будит мать.

Закадровый голос Алексея. Мать меня с утра будила – я и просыпался. Она не вынимала изо рта сигарет, одну от другой прикуривала, всегда дымила очередной палочкой жизни. Потоки в квартире были желтые, повсюду пепел, как в Чернобыле, пепельницы вокруг.

На кухне появляется хахаль Лешиной мамы: о, завтрак! Мать спрашивает Алексея: куда ты поступать собрался? Никуда. Хахаль: а вот я в твоем возрасте… И что ты в моем возрасте? Мать: Алексей! Не смей так говорить с Борисом, он тебе добра желает. Алексей: а, по-моему, это Миша. Борис в прошлый раз был, такой темненький. Хахаль: был бы я твой отец… Алексей: что, пришел бы мне звездец? Хахаль выскакивает из-за стола и выбегает из квартиры, хлопнув дверью. Мать: дурак ты, Алексей. Он ведь неплохой был человек. Алексей: а мне предыдущий больше нравился. Мать: никого у меня больше не будет, только ты остался. А если ты не поступишь в университете – я покончу с собой? Что? Суицид устрою? Алексей: как это глупо, из-за такой ерунды на люстре болтаться. Мать: почему – на люстре? Я могу таблеток наглотаться, под поезд скоростной броситься. С какой скоростью Красный Октябрь передвигается? Алексей: 300 километров в час. Так что будь осторожней. Да поступлю я. На какой ты хочешь? На биологию. Будет тебе биология. Мать обнимает Алексея, не вынимая изо рта сигареты.

Друг Алексея Вова сидит на кухне с отцом, матерью и братом. Закадровый голос Алексея. Отец у Вовы был сильно пьющий капитан милиции. Он приходил с ночной смены (он предпочитал трудиться по ночам) завтракал, накатывал соточку водки и говорил: м-да! Потом шел спать.

Но однажды после «м-да» отец спросил Вову: ты кем стать хочешь? Вова: бизнесменом. Отец выскакивает из-за стола, хватает Вову за грудки. Так я тебя тогда из собственного табельного ПМ в живот расстреляю! Еще раз спрашиваю: кем хочешь стать? Вова: журналистом. Сидящий в инвалидном кресле брат Вовы Ярик говорит: а говорил, что менеджером.

Закадровый голос Алексея. Брат Вовы был инвалид, самый настоящий инвалид. У него постепенно отказывали внутренние органы, один за другим: печень, почки, желудок, железа, которая за этим желудком прячется. Мы никогда бы не подумали, что у человека есть столько органов, которые могут ему отказать.

Алексей и Вова выходят во двор.

Закадровый голос Алексея: у нас во дворе был флигель, бывший каретный сарай. Раньше там располагалась какая-то государственная контора, то ли Соцстрах, то ли Соцужас. Потом ее выкупил отец нашего друга Мамеда и устроил там гараж.

Приятели зовут Мамеда. Из окна высовывается голова его отца. Его из комнаты зовет жена. Отец Мамеда возвращается в комнату. Жена спрашивает его: спроси сына, куда он поступать собирается. Какой сын, женщина? У меня их шестеро. Какой еще – младший. Отец зовет Мамеда: куда поступать собираешься? На экономический. Вот, слышала, где он учиться будет?

Братья Мамеда закатывают в гараж винтажную машину, кабриолет «Кадиллак Девиль». Мамед объясняет друзьям, что это крутая американская машина. Ее пригнали для дяди Али. А он у тебя кто? Он – бандит. Что, настоящий? А что, бандиты не настоящие бывают?

Приятели идут вдоль канала. Раздаются выстрелы. Какой-то человек из автомата убивает свою жертву, заскакивает в подъехавшую машину и скрывается с места преступления.

Милиционер расспрашивает зевак, стоящих возле трупа: кто-нибудь, что-нибудь видел? Вова, Алексей и Мамед в один голос: нет. Ну и проваливайте отсюда.

Друзья направляются в школу. По пути они останавливаются возле бара. На пороге стоит его хозяин Костик. Что завалили кого-то? Да. Кого? Не местного. Костик: совсем житья на районе не стало. Ладно, вы идите. Только помните, что наркотики снижают уровень интеллекта и половой активности. Да знаем мы!

Ребята заходят в школьный двор. Из притормозившего автомобиля выходит роскошная рыжая девица (Светка Ксенофонтова).

Закадровый голос Алексея: я не то, чтобы в нее влюбился. Просто она такая стильная была. Я ей однажды задание по алгебре сделал, она мне разрешила ее грудь потрогать

Идет урок химии. Учительница: и вот за все преступления сталинщины, за подавление восстания в Венгрии, и Пражской весны вы должны просить прощения у грузин, калмыков и поляков.

Закадровый голос Алексея: похоже, в годы перестройки больше всего мозги поехали у школьных учителей. Вот химичка подвинулась на демократии.

Мамед: а у азербайджанцев тоже надо прощения просить? Конечно! Вова: а у чурок – с какого болта? Немедленно извинись! За что мне извиняться? За чурку! Так я ему ничего не должен. Мамед: а кто на пиво у меня 300 рублей занимал? Вова: так мы же его вместе пили.

Идет урок физики. Закадровый голос Алексея: физик у нас был здоровый, под два метра. И он просто пил.

Так, кто хочет пятерку по физике? Все поднимают руки, кроме одной ученицы. А ты, Каширина, что, не хочешь? Хочу, только честно. Ладно, будет вам честно. Каширина пишет контрольную, все остальные сдают по 500 рублей. Мамед: а у меня только 400. Будет четверка. Ничего не поделаешь – рынок. Алексей: а двойку – за 200? Двойка бесплатно, бонусом. Алексей: ладно, мне тогда тройку.

Урок истории. Классный руководитель Знаменский: вот и прошел ваш последний год в школе. Но что вам это даст? Кем вы станете? Мальчики станут бандитами, а девочки – проститутками. Голос с камчатки: а вы почему не стали бандитом или проституткой? Бандитов было мало, в основном после войны. А проституток не было. Были шмары, шалавы, шалашовки, шлюхи, стервы, наконец. А вот проституток не было. Мы ведь коммунизм строили. А почему не построили? Не успели.

Знаменский садится за стол, открывает журнал. Теперь я буду записывать, кто и куда поступать будет. Ксенофонтова! Светка поднимается: я никуда не пойду. Знаменский: как же так? Ведь каждый должен обществу пользу приносить.

Закадровый голос Алексея: в этот момент в глазах Знаменского были видны номера статей Уголовного кодекса за изнасилование несовершеннолетних.

Светка садится на стол учителя. Зачем мне учиться? Уже 11 лет училась, вся училка вытерлась. На меня мальчики и так, как мухи на мед слетаются. Так что я приношу большую пользу обществу. Светка возвращается на свое место под аплодисменты одноклассников. Учитель: ладно, напишу, что ты идешь на педагогический. Знаменский продолжает опрос. Мамед: а про нас вы забыли? Знаменский: нет, про вас с Алексеем и Владимиром я не забыл. Вы не допускаетесь до итоговых экзаменов и аттестат о среднем образовании не получите. По крайне мере, в этом году.

Ребята отправляются в бар Костика, пьют пиво. Туда на инвалидной коляске приезжает Ярик, он требует, чтобы ему тоже налили пива, а то он расскажет матери о том, что Вова не получил аттестат. Тебе же нельзя, у тебя печень! Ярик: теперь можно. Мне делают трансплантацию. Мать ходила в благотворительный фонд, теперь подошла моя очередь.

К парням выходит Костик. Он говорит, что закрывает свое заведение. Что, бандиты наехали? Да вы посмотрите, на меня не то что наехать, наступить невозможно.

Костик рассказывает, что у него отказала печень: в лагере заразили гепатитом через шприц, потом пьянка печень доконала. А трансплантация стоит 250 тысяч долларов. И очередь – шесть лет. Но деньги вперед. Я все равно заплачу – жить-то хочется.

Друзья возвращаются домой. Мамеду отец ставит под глаз фингал. Вове отец говорит: не было у нас в роду ученых – и нефиг начинать. С мамой Вовы случается сердечный приступ. Вова ищет в холодильнике лекарства и обнаруживает там контейнеры с органами для пересадки.

Друзья загорают на крыше. Появляется Светка, раздевается до купальника и просит Алексея натереть ее кремом. Потом она требует, чтобы Вова и Мамед дали ей по 1000 рублей: в видеосалоне вы ведь платите? Сейчас на меня смотрели. А Леха? А он мазал. Мамед рассказывает, что у него в гараже стоит роскошная тачка. Светка изъявляет желание покататься. Родителей и братьев Мамеда нет дома, они ушли в гости. Дядя Али уехал из города за товаром. Мамед говорит, что ничем не рискует.

Друзья заезжают на машине за Светкой. Та сидится на пассажирское сиденье. Вова: вот теперь будем кататься! Светка: это ты со своим Яриком на инвалидной коляске катайся. А если кто-то приглашает девушку – ее надо отвезти в ночной клуб или японский ресторан.

Выяснив, что у парней нет денег, Светка уходит.

Вова говорит, что пора открыть свой бизнес. Ребята покупают на рынке свиную печень и продают ее Костику, выдавая за человеческую. Во время операции обман вскрывается, Костик требует человеческую печень.

Парням предъявляют претензию бандиты, которых на них натравил одноклассник-мажор из ревности к Светке.

Во время операции выясняется, что печень у Ярика нормальная, пересадка не требуется. Вова отдает печень донора Костику.

Бандиты убивают Мамеда. Родственники везут хоронить тело на родину.

Вову и Алексея допускают до экзаменов, которые они, с грехом пополам, сдают.

Закадровый голос Алексея. И вот теперь я вставляю пластиковые окна. Работа не очень нравится, но на жизнь хватает. А Вова работает в Газпроме.