Луис Уэйн родился в 1860 году и на стыке столетий приобрёл всемирную известность. Его картины кошек покорили сердца британцев, трогательные изображения превратили мышеловов в любимых домашних питомцев. Уэйн сделал для популяризации кошек в Британии больше, чем кто бы то ни было. Изображения антропоморфных животных, получивших названия «Коты Уэйна», появлялись на страницах популярных журналов. В работах на удивление точно передавалась специфика социального строя его времени. Кошачьи истории не признавали границ и рамок, они были интуитивно понятны всем. Кроме того, Уэйн ухитрялся вставить в некоторые картины политический подтекст. Сегодня даже те, кому незнакомо имя художника, скорее всего, знают его картины. Причудливость работ исчерпывающе отражала характер самого художника, который, к слову, был амбидекстром. У Уэйна было немало интересов в жизни, в частности, он изучал особенности электрического тока и мечтал запатентовать свои исследования. «Он брался за всё, но достигал успеха в немногом», — замечает Бенедикт Камбербэтч, сыгравший в фильме КОШАЧЬИ МИРЫ ЛУИСА УЭЙНА главную роль.В 1927 году писатель Герберт Уэллс, выступая по радио, сказал: «Луис придумал кошачий стиль, кошачье сообщество, целый кошачий мир. Английским котам, не похожим на котов Луиса Уэйна, должно быть стыдно».Работы художника были популярны, он сам купался в лучах славы, которая прощала многие из его причуд. И всё-таки в истории Уэйна нашлось место не только триумфу, но и трагедии. После смерти отца Уэйн остался единственным кормильцем в семье. На его попечении были мать и пять сестёр: Кэролайн, Джозефина, Мэри, Клэр и Фелиция. Поскольку Луис не был женат, хозяйственные вопросы взялась решать Кэролайн. Поддавшись на её уговоры, Уэйн дал объявление о найме гувернантки для младших сестёр.Когда Уэйну было 23 года, в его доме появилась Эмили Мари Ричардсон. Девушка устроилась на должность гувернантки, и вскоре Уэйн влюбился в неё. Чувство было взаимным. К сожалению, никто, кроме самих возлюбленных, не считал их союз удачным. Девушка со столь скромным положением, какое было у Эмили, совершенно не подходила для такого джентльмена, как Луис. Несмотря ни на что, Уэйн и Ричардсон решили, что их любовь и надежда на счастье победят стереотипы социального неравенства. Они переехали в Хэмпстэд и какое-то время наслаждались обоюдным счастьем. Их единственным компаньоном был котёнок Питер, который пробрался в их сад и смог покорить их сердца.В 1884 году влюблённые поженились, но их идиллия была, увы, непродолжительна. Вскоре после свадьбы у Эмили обнаружился рак груди. На всём протяжении болезни Питер стал для девушки неизменным компаньоном и утешителем. Уэйн не отходил от больной жены и проникся особым расположением к Питеру в частности, и к кошкам вообще. Именно время, проведённое в компании их любимца, повлияло на стиль живописи Уэйна. Изучая творчество художника, режиссёр фильма КОШАЧЬИ МИРЫ ЛУИСА УЭЙНА Уилл Шарп неоднократно находил упоминания о Питере. «Луис говорил о Питере, как о незаменимом средстве умиротворения на протяжении сложных месяцев болезни Эмили, — говорит Шарп. —Уэйн постоянно находился с Эмили и держал на руках Питера, делая зарисовки кота, — это, казалось, помогало обоим супругам. Возможно, именно поэтому Уэйн был так одержим котами. Ему очень повезло, что в столь трудный период жизни рядом оказался кот». В своём дневнике Уэйн писал: «Питер был неотлучным спутником Эмили. Он скрашивал многие часы страданий и облегчал бремя болезни». Сколь бы радостным ни было общество Питера, кот не мог избавить супругов от неизбежного. В январе 1887 года, через три года после свадьбы, Эмили умерла. Безутешный Уэйн направил всю нерастраченную энергию на творчество и к концу 1890-го начал рисовать котов в человеческих ситуациях. Он готовился к тому, чтобы нарисовать своего первого «кота Луиса Уэйна».В канун рождества иллюстрации котов Уэйна появились на страницах популярных журналов, таких как Illustrated London News, сделав Уэйна знаменитым на весь мир. Купаясь в лучах славы, Уэйн вернулся к своим родственникам. К сожалению, талант художника не шёл ни в какое сравнение с навыками бизнесмена, поэтому его семья всегда испытывала финансовые затруднения. «Луис «прославился» своей непрактичностью, — утверждает Шарп. — Есть масса свидетельств тому, как он забывал подписывать свои картины. Если ему не хватало денег, он иногда мог выменивать оригиналы картин на обувь или стрижку. Были случаи, когда его работы копировали, аферисты без труда выманивали у него крупные суммы. Словом, он был крайне беспомощен, когда дело касалось денег».Трудности для семейства Уэйнов нарастали как снежный ком. В апреле 1917 года скончалась Кэролайн, старшая сестра Луиса. Её погубила эпидемия испанки, охватившая всю Британию. Это стало для Луиса настоящим ударом. Он лишился сестры, которая привносила подобие порядка в его хаотичную жизнь, а поместье Уэйнов — опытной экономки, которая помогала родным преодолевать финансовые и эмоциональные трудности.Уэйн оказался не в состоянии противостоять ударам судьбы, его рассудок помутился. Некоторые считают, что его родственники не придали должного значения его эксцентричному поведению и упустили момент, когда болезнь можно было вылечить. Учитывая странное поведение Уэйна и хаотичную перемену настроения, включая вспышки агрессии, его родные решили сдать его в Спрингфилдскую психиатрическую клинику в графстве Миддлсекс. Врачи подтвердили опасения близких — у художника была диагностирована шизофрения. Но и в этот момент коты помогли Уэйну справиться с ситуацией. Один из книготорговцев и публицистов во время посещения Спрингфилда заметил мужчину, изображающего котов, и заявил, что он рисует точь-в-точь как Луис Уэйн. «Я и есть Луис Уэйн», — ответил художник. Публицист был шокирован. И вскоре после судьбоносной встречи он настоял на открытии фонда Луиса Уэйна по сбору средств. Фанаты творчества Уэйна стремились помочь кумиру выкрутиться из непростой ситуации, в которой тот оказался.При поддержке Герберга Уэллса и короля Георга V удалось собрать необходимую сумму для того, чтобы перевести Уэйна в Бетлемскую королевскую больницу. Он оставался в больничных стенах до конца своих дней, но хмурые и унылые казематы психиатрической лечебницы больше не давили на его воображение и творческие порывы. Вплоть до самой смерти художник продолжал писать картины, которые впоследствии были представлены аудитории на выставках. Луис Уэйн ушёл из жизни в 1939 году, через месяц после празднования 79-летия. Его творческое наследие невозможно недооценить. Он специализировался на анималистичных портретах, юмористических карикатурах, скетчах и рисунках, однако пробовал свои силы и в других областях. По сей день многие сразу же узнают «кота Луиса Уэйна», если им покажут соответствующую иллюстрацию. В конце жизни Уэйн увлёкся рисованием абстрактных узоров. В эпоху популяризации психоделики это направление в живописи добавило художнику популярности. «Мне было трудно себе представить, какое влияние оказали картины Луиса на нашу культуру, пока я не взялся за эту роль, — признаётся Камбербэтч. — Очарование его работ обезоруживает». Актёр вспоминает, что узнал о художнике довольно давно: «Помню, что у моей сестры, которая на 18 лет старше меня, висела репродукция его картины на стене. Я вспомнил, что мы с ней говорили о творчестве Луиса Уэйна. Его антропоморфные картины, рисунки и иллюстрации котов были юмористичными и политизированными, необычными и глубокими, ничего удивительного в том, что они воодушевляли целое поколение. Все, от мала до велика, обожали его работы». «Кроме того, у него была достаточно насыщенная личная жизнь, — добавляет актёр. — Мы не делали излишний акцент на его душевном здоровье, которое расшаталось к концу жизни, хотя и болезнь, конечно же, повлияла на его характер. В целом он прожил очень интересную жизнь».Режиссёр и соавтор сценария фильма Уилл Шарп черпал вдохновение в невероятных хитросплетениях жизненного пути Уэйна и в богатом внутреннем мире художника. «Мне сразу понравились его картины, в которых трогательно и с юмором отражаются детали нашей повседневной жизни, — признаётся Шарп. — При этом иногда в них чувствуется беспокойство, тревога и даже грусть. Мне хотелось уловить дух этих картин, их дикую палитру и узоры, их забавные сюжеты и даже периодически встречающуюся психоделику, и показать всё это в нашем фильме. Чем больше я читал о жизни Уэйна, тем больше поражался тому мужеству и подлинному героизму, с которыми он противостоял испытаниям. Это было похоже на одиссею. Я понимал, что сюжет может получиться воодушевляющим, захватывающим и, надеюсь, понятным для большинства зрителей». Работая над сюжетом, Шарп учитывал, что ключевым событием в жизни художника была любовь к Эмили. «Я продумывал, как структурировать любовную линию, ведь любовь наших главных героев была необычна и трагична, но при этом в ней было немало прекрасного», — уточняет режиссёр.«Луис встретил Эмили, когда та устроилась гувернанткой к его сёстрам, — продолжает Шарп. — Их отношения, и тем более последующий брак, были порицаемы в обществе, однако именно это давало представление о том, насколько сильными были их чувства. Луису и Эмили пришлось бросить вызов традициям, в то время как на них оказывалось чудовищное давление. Люди пытались их разлучить». Смерть любимой жены разделила жизнь Луиса Уэйна пропастью скорби. Именно его любовь к Эмили стала катализатором многих событий, произошедших с Луисом в последние годы его жизни. «Скорбь стала ключевой темой фильма, но скорбь эта неразрывно связана с любовью, — говорит Шарп. — Луис понимал, что ему больно именно потому, что он так сильно любил Эмили. И именно его любовь к ней и Питеру, в конечном итоге, помогли ему понять, что он окружён любовью друзей, близких и почитателей его работ. Мне хотелось подчеркнуть, что Эмили была той, кто помог Луису понять, что значит любить. Это осознание приходит к Луису в финале нашей истории».Историю Луиса Уэйна Шарпу предложили продюсеры компании Shoebox Films Эд Кларк и Гай Хили, которым передал свою работу «Девять жизней Луиса Уэйна» автор сценария Саймон Стефенсон. В 2014 году сценарий был включён в британский Чёрный Список — перечень самых перспективных сценариев в киноиндустрии, по которым пока не сняты фильмы. «Саймон просто изучил невероятную историю жизни Луиса и пересказал её, — объясняет продюсер Эд Кларк. — Получилась удивительная, на редкость трогательная история». Кларк и Хили решили, что обладатель премии BAFTA и «Эмми» Бенедикт Камбербэтч —идеальный кандидат на роль Уэйна, поэтому показали сценарий Адаму Экланду и Камбербэтчу, которые руководят компанией SunnyMarch. «Во время беседы с парнями из Shoebox они показали нам замечательный сценарий с потрясающей ролью для Бенедикта, но нам нужно было прочесть его, — вспоминает Экланд. — Они сказали, что не готовы представить нам будущий проект, просто уточнили, что это будет исторический фильм про котов». «Исторический фильм про котов» очень понравился Экланду и Камбербэтчу. Актёр не раздумывая согласился на роль. «История Луиса на удивление воодушевляющая, — считает Камбербэтч. — Я был буквально заворожён его талантом. Кроме того, история получилась весьма убедительной, но без нажима со стороны сценариста. История жизни Луиса поистине невероятная, с учётом его таланта и трагедий, выпавших на его долю». Учитывая все события в жизни Уэйна, особенно в отношении его проблем с восприятием реальности, продюсеры понимали, что к материалу нужно подходить с особой деликатностью. Они предложили Уиллу Шарпу доработать сценарий и занять режиссёрское кресло. «Нам очень понравилось то, как Уилл работал над сериалом «Флауэрсы», — признаётся Экланд. — Мы понимали, что Уилл очень хорошо разбирается в нюансах такого неоднозначного сюжетного аспекта, как скорбь. Он умел работать с мрачными проявлениями скорби, при этом рассказывая замечательную и красивую историю, пронизанную ниточками юмора. После доработки Уиллом мы получили поразительный по красоте сценарий».В своём сценарии Шарп всесторонне изучает историю жизни Уэйна, отмечая его роль в изменении статуса кошачьих в обществе, на которое художник тратил немало сил, а также исследуя вопросы любви, утраты и всепоглощающей скорби. Режиссёр отнюдь не хотел снимать традиционный исторический байопик. «Своим фильмом мы не просто хотели познакомить зрителей с жизнью Луиса Уэйна, но и бросить вызов самим канонам жанра байопика в целом», — утверждает Камбербэтч. — Трудно себе представить другого режиссёра, который бы передал очарование, остроумие, утончённость и саму суть истории лучше, чем Уилл Шарп. Он создал мир с учётом всех особенностей той эпохи, но доступный и понятный современным зрителям». Жизнь Уэйна представлялась кинематографистам многогранной. Его борьба с помутнением рассудка, которая привлекла к себе внимание в последние годы, была лишь одной гранью. Однако она поможет современной аудитории лучше понять причины поведения Уэйна, которые, увы, не смогли понять его современники. Какой бы ни была истина, кинематографисты подходили к вопросу психического здоровья Уэйна с большой деликатностью. «Ни Уилл, ни мы сами не хотели снимать фильм о психическом недомогании, — утверждает продюсер Гай Хили. — Уэйн действительно был психически нездоров, да и по сей день многие мучаются от этого недуга. Наши современники куда больше знают о различных психических заболеваниях, но нас не интересовало, какой именно диагноз (или диагнозы) поставили нашему герою. Для нас он был человеком, который борется с недугом. «Моя задача состояла в том, чтобы рассказать историю жизни Луиса, и я достаточно о ней узнал, изучая его дневники, — говорит Шарп. — Я пытался поставить себя на его место, разглядывая его рисунки и читая дневники, я стремился понять ход его мыслей».У Уэйна было множество интересов, его страсть к рисованию можно сравнить разве что с увлечением электричеством. Учитывая популярность его кошачьих картин, заинтересованность Луиса наукой часто оставалась без внимания. Однако для Шарпа это был важный поворот на жизненном пути художника. Главный герой фильма уделял много сил изучению того, что он называл «электричеством». «Меня заинтересовало то, что Луис был так одержим «электричеством», — говорит Шарп. — Этим словом он называл некоторые атмосферные явления, которые, как ему казалось, иногда приносили пользу, а иногда наносили вред. Причём вред настолько существенный, что он даже мог спровоцировать его болезнь. Очевидно, он был из тех, кто пытался понять, почему мир устроен именно так, а не иначе. Наверное, он стремился понять саму жизнь». Камбербэтч вторит Шарпу: «Луис увлекался наукой и в особенности электричеством. Это очень важная тема фильма. Картина также затрагивает никогда не утрачивающие актуальности вопросы, в том числе социологию и, разумеется, психическое здоровье. Но в центре сюжета лежит удивительная история любви. Невольно влюбляешься в Луиса, в Эмили, в их отношения, на которых, фактически, держится весь фильм. Я думаю, не много найдётся актёров, которые бы отказались от такого персонажа, как Луис Уэйн». «Творчество Луиса Уэйна обожали многие поколения, — говорит Бенедикт Камбербэтч. — Но потом о Луисе незаслуженно забыли и вспомнили лишь тогда, когда кто-то из фанатов случайно нашёл его в психиатрической лечебнице. Это была очень интересная роль. Мне предстояло сыграть всю жизнь человека — от юности до последних дней. Такое случается не часто».Сам талантливый художник, Камбербэтч, готовясь к роли, занимался с репетитором, который не только научил актёра держать карандаш точь-в-точь так, как держал его Луис Уэйн, но и делать зарисовки обеими руками одновременно. «Я хорошо понимаю Луиса Уэйна как художника, — говорит актёр. — Я люблю рисовать, но у меня не всегда хватает на это времени. А тут выдался шанс сфокусироваться на этом искусстве и попробовать разные техники. Это бесценно». Камбербэтч стремился в точности повторить технику мазков Уэйна и даже пробовал копировать репродукции художника. «В копировании чьей-то подписи есть что-то пугающее, — признаётся актёр. — Ты делаешь то, что приближает тебя к тому или иному человеку, ты переживаешь то же, что переживал когда-то он сам». Техника живописи Уэйна менялась на разных этапах его жизни, поэтому во время занятий репетитор тратил по два часа на то, чтобы объяснить Камбербэтчу различные нюансы. Актёр пробовал работать с гуашью, маслом, акварелью и делал быстрые наброски карандашом, которые потом демонстрировал в кадре. «Мы пробовали самые различные техники, — вспоминает актёр. — В том числе — рисование двумя руками одновременно, что очень, очень сложно».Учитывая то, что живопись играла в жизни Уэйна значимую роль, кинематографисты понимали, что выбор цветовой палитры будет крайне важен для отображения жизни художника и его богатого внутреннего мира. «Живопись играет важнейшую роль в фильме КОШАЧЬИ МИРЫ ЛУИСА УЭЙНА, — подтверждает Камбербэтч. — В картинах Уэйна мы видим не только его профессиональные навыки, которые выражались в способности отображать жизненные ситуации при помощи цвета и формы, но и чисто человеческие качества характера». Уилл Шарп был поражён трудоспособностью и выдержкой актёра, который стремился перенять все профессиональные и личные качества своего персонажа. «У Бенедикта есть множество качеств, которые не могут не восхищать, — признаётся Шарп. — Его актёрская игра безупречна, особенно с учётом того, что нам приходилось ломать сюжет и нередко снимать сцены не по порядку. Для меня это было просто бесценно. Я впечатлён его энергетикой и выдержкой, которые он демонстрировал на съёмках. Каждый день он выкладывался по полной программе и никогда не работал ради галочки. Луис отличался такой же выдержкой. Если у него что-то не получалось, он пробовал снова и снова, пока не добивался требуемого результата. Мне кажется, Бенедикту удалось передать это своей актёрской игрой».После утверждения Камбербэтча на главную роль предстояло найти актрису на роль Эмили. Это амплуа предложили обладательнице премий «Эмми» и «Золотой Глобус» за роль в сериале «Корона» Клер Фой.В 2011 году Фой и Камбербэтч вместе снимались в драме РАЗРУШИТЕЛИ и стали хорошими друзьями. «Нам нужна была актриса, которая смогла бы влюбить себя и Луиса, и всех нас заодно, — рассказывает Камбербэтч. — Клэр отлично справилась с этой ролью». «Я восхищаюсь её работами, — продолжает актёр. — Роль в «Короне» вывела её на международный уровень, но она работала с полной отдачей с самых первых своих ролей, так что мы ни секунды не сомневались, приглашая её на роль. В ней есть какое-то естественное очарование».В характере Эмили есть много привлекательных черт — чувство юмора, беспримерное остроумие и эксцентричность. Для того, чтобы комичные моменты фильма выглядели реалистично, кинематографистам была нужна актриса с хорошим чувством юмора и навыками комика. «Я понимал, что наша Эмили должна быть полноценным персонажем, со своими сложностями, недостатками и со своим мнением, — говорит Шарп. — Нам хотелось бы, чтобы зрители полюбили её и тосковали по ней точно так же, как и Луис. Это было заложено в сценарии, но и кастинг играл важную роль. Нам нужна была актриса, которая смогла бы произвести соответствующее впечатление на зрителей за весьма короткий промежуток времени, учитывая структуру фильма. Я нередко использую комичные сцены для усиления драматического эффекта, и Клэр, кажется, поняла это. Она на интуитивном уровне ухватила саму суть фильма и сделала комичные сцены по-настоящему смешными. Вообще, в любых сценах она казалась естественной, работать с ней было очень приятно. Если фильм ожидает успех, то это во многом заслуга Клэр. Она замечательно отыграла сама и смогла найти требуемое взаимопонимание с Бенедиктом.По мнению Фой, её героиня обладает завидной харизмой. В разговорах с Луисом она демонстрирует свою необычность, смущение, отличное чувство юмора. Эти беседы невероятно милы, естественны и крайне трогательны.«Мне кажется, Эмили и Луис понимают, что встретили свою родственную душу, — говорит Фой. — Каждый из них жил в своём собственном мире по своим собственным правилам. А затем они нашли человека, который испытывает определённые затруднения в том, что большинству людей кажется простым и естественным. У них обоих странные вкусы и поведение, поэтому их тянет друг к другу, как магнитом». Эмили и Луис недолго пробыли вместе, однако её влияние на его последующую жизнь было определяющим. «Эмили дала Луису очень многое, — говорит Фой. — В частности, веру в себя. Она убедила его начать рисовать и сконцентрироваться на зарисовках их кота Питера».«Иногда мне кажется, что Питер был ангелом-хранителем Луиса, если это не слишком высокопарно звучит! — говорит Уилл Шарп. —Как бы то ни было, Питер играл в этой истории большую роль». Съёмочной группе фильма КОШАЧЬИ МИРЫ ЛУИСА УЭЙНА пришлось столкнуться со многими трудностями, связанными с работой с многочисленными котами, хотя сцены с этими актёрами стали чуть ли не самыми трогательными в фильме. Кинематографисты положились на профессионализм дрессировщицы Шарлотты Уайлд, которая тренирует животных для съёмок в кино и на ТВ. «Это был очень непростой фильм, в основном из-за количества кошек на съёмочной площадке, — говорит Уайлд. — Кошки пугливы по природе своей, и если их что-то беспокоит, они предпочитают ретироваться и спрятаться. Нам приходится тренировать их с младенчества. Уходит немало времени, чтобы подготовить кошку к испытаниям, которые её ожидают на съёмках такого фильма, как КОШАЧЬИ МИРЫ ЛУИСА УЭЙНА». Шарп решил не использовать компьютерные спецэффекты в сценах с котами. «Мне хотелось, чтобы фильм был реалистичен во всём — как в эмоциональном плане, так и в сценах с участием кошачьих, — объясняет режиссёр. — Это не фэнтези и не детская сказка, поэтому работа с настоящими котами добавила проблем и трудностей. Как будто их было мало». В одной из сцен снималось более 40 кошек. «На самом деле, съёмки кошачьей оравы были не такими сложными, как те дни, когда один кот должен был выполнить определённые действия», — смеётся Уайлд. Хотя в фильме снялось множество котов, главная «роль» досталась всё же коту Питеру, которому, казалось, съёмки пришлись по сердцу. Кинематографистам пришлось найти трёх похожих друг на друга котов, чтобы показать различные жизненные этапы героя. Главным актёром стал чёрно-белый кот Феликс, у которого уже был опыт в съёмках рекламных роликов кошачьего корма. «Кажется, Феликс был самым спокойным и ответственным из всех нас, — улыбается Шарп. — Мы устроили несколько встреч кота с Бенедиктом во время репетиционного периода, чтобы Феликс привык к своему партнёру по съёмкам. Кроме того, мы устраивали встречи других актёров с котами, чтобы объяснить правила поведения в кошачьем обществе». Когда коты входили в кадр, на съёмочной площадке воцарялась тишина и не допускалось никаких резких движений. «Нам пришлось научиться вести себя очень тихо рядом с котами, — улыбается Шарп. — Пушистые актёры требовали к себе должного уважения».Не меньшую роль в жизни Уэйна сыграла Кэролайн, старшая из его сестёр. Она была непростой женщиной, куда менее душевной, чем Эмили. Её поведение может подвести зрителя к мысли о том, что она — главный отрицательный персонаж в фильме. Однако именно она удерживала семейство Уэйнов на плаву в трудные времена, когда Луис начал терять связь с реальным миром. «Кэролайн всегда готова была прийти на помощь Луису и мотивировала его быть более хозяйственным, — объясняет Шарп. — По ходу развития сюжетной линии в её характере открываются новые черты». Сколь бы милы и очаровательны ни были рисунки Уэйна, Шарп и продюсеры фильма не хотели, чтобы картина стала очередной пастельной исторической драмой. Повествовательная линия Кэролайн рассказывала об истинном положении вещей в викторианскую и эдвардианскую эпохи. «Зритель начинает симпатизировать Кэролайн, понимая, насколько тяжело было женщинам в то время, — продолжает Шарп. — Им приходилось несладко, если обстоятельства вынуждали их содержать семью. Тогда гендерная дискриминация была в порядке вещей, хоть и вызывала массу конфликтов. Я также отметил, что женщин в исторических драмах зачастую изображали чопорными и надменными, Андреа Райзборо, на которую пал выбор авторов фильма, смогла сделать свою героиню достаточно раскрепощённой. Хочется верить, что зрители оценят необычный для того времени характер Кэролайн. Мы хотели выстроить свой мир, который подчинялся бы созданным нами же правилам. Андреа стала бесценным приобретением для картины. Она феноменальна».Фой работала с Райзборо на съёмках пилотного эпизода сериала «Быть человеком», с которого началась её профессиональная карьера. «Андреа — самая храбрая, крутая и талантливая актриса, — утверждает Фой. — Я искренне убеждена в том, что для неё нет ничего невозможного. Она даже пугает своим всемогуществом». Райзборо описывает свою героиню, как некий центр притяжения в семействе Уэйнов, который сам оставался в одиночестве. «Кэролайн сама пребывает в изоляции, — говорит актриса. — Она живёт в мире хаоса, и источником её разочарования является то, что в семье нет сильного человека, способного её обеспечивать. У большинства её родственников развита только артистичная жилка, поэтому Кэролайн приходится самой играть патерналистскую роль в семье. Когда её отец умирает, она невольно занимает его место. Она чувствует себя обязанной взять на себя заботу о семействе, хотя и мучается от такого положения вещей».Кэролайн и её четыре сестры постоянно присутствовали в жизни Уэйна. У сестёр было множество талантов, включая артистические, но, увы, по множеству разнообразных причин и стечений обстоятельств ни одна из них никогда не вышла замуж. Стэйси Мартин, сыгравшая роль младшей сестры Фелиции, перечисляет лишь несколько из них: «Это была весьма эксцентричная семья, и тот факт, что Луис женился на гувернантке, считался в то время чуть ли не скандальным. Это было не принято. Было множество других факторов, которые мы сегодня сочли бы несущественными. Но в то время они могли стать помехой на пути к семейному счастью. Это ужасно. Сегодня мы бы назвали эту семью замечательной и творческой. Я бы сказала, что это была вполне современная семья, оказавшаяся не в своём времени». Это мнение разделяет Эйми Лу Вуд, сыгравшая роль Клэр, которая немногим старше Фелиции. «Это удивительные женщины, оказавшиеся в ловушке времени, когда они не могли проявить себя и все свои таланты, — говорит Вуд. — В результате они были вынуждены полагаться на своего брата. Если бы они жили в наше время, их бы назвали замечательной, эксцентричной, творческой и любящей семьёй. У Уэйнов были действительно интересные отношения, стесняемые обстоятельствами и условностями той эпохи. Наши современники приняли бы их лучше, особенно с учётом того, что у некоторых из Уэйнов были отклонения в психике». Средняя сестра Мэри, роль которой сыграла Хейли Сквайрс, страдала расстройством психики с детства, и об этом зрители узнают в самом начале фильма. «Когда Мэри было около 12 лет, её мучили кошмары, рассказывает о своей героине актриса. — Современные зрители наверняка подумают: «У неё не всё в порядке с головой». Если такое состояние игнорировать или запустить, оно может перейти в спящую фазу. Но когда девочка подрастёт, подавленное состояние может вновь себя проявить и в куда худшей форме. В одном из эпизодов фильма моя героиня мучается от галлюцинаций. Если бы такую девушку диагностировали сегодня, у неё непременно нашли бы какое-то психическое отклонение».Неприятные инциденты преследовали Мэри на протяжении всей жизни, и это начало сказываться на её здоровье. Она скончалась в марте 1913 года в сумасшедшем доме графства Кент, повергнув всё семейство Уэйнов в траур.Роль последней из сестёр Джозефины сыграла Шэрон Руни. Когда Уэйна заключили в клинику для душевнобольных, Клэр пыталась заработать денег, развивая собственные навыки художника и организовав выставку работ брата, а Джозефина взяла на себя заботы о хозяйстве после смерти Кэролайн. «Я обожаю этих женщин, — признаётся Руни. — Они постоянно были дома, изо дня в день. Они никуда не выходили и ни с кем не общались, особенно с мужчинами, к глубокому сожалению Джозефины. Затем они поняли, что их брат в беде. Он делал для них очень многое, и теперь для сестёр настало время отвечать тем же. Джозефина стала главой семьи, и это был запоминающийся момент в её жизни. Вместе со своими сёстрами она делала всё, чтобы помочь Луису. Они делали для него то, что он делал для них всю жизнь». Динамика отношений в семействе Уэйнов была крайне важна для фильма. «Сам факт того, что Луис жил с пятью сёстрами, был очень интересен и важен для нас, — говорит Шарп. — Некоторое время мы репетировали, актёры стремились наладить подобие семейных отношений, теснее знакомились друг с другом».Несколько замечательных сцен в фильме связаны с ещё одной знаковой фигурой из жизни Уэйна, во всяком случае, того периода, когда он начинал торговать своими картинами, — редактором Illustrated London News сэром Уильямом Ингрэмом. Тоби Джонс, сыгравший эту роль, называет своего персонажа «главным работодателем Луиса Уэйна, заменившего ему отца». «Тоби — актёр, способный связать комедию и драму воедино, — считает Шарп. — Ему удалось показать Ингрэма не только хладнокровным профессионалом, но и полным неприкрытой, подкупающей теплоты, которой наполнен весь фильм». Ингрэм предстаёт некой благодатной силой, распознавшей талант Уэйна. Он не забывал о своих прямых обязанностях, включая стремление уложиться в бюджет, но при этом всячески воодушевлял своего друга-художника, понимая потенциал его картин с антропоморфными котами. «Уильям повысил Луиса до должности штатного иллюстратора, — говорит Джонс, — тем самым негласно заявил о том, что присматривает не только за самим Луисом, но и за его семейством. Неудивительно, что он, фактически, заменил Луису отца».По словам Джонса, он сам не смог бы передать сюжет фильма на словах. «Наверное, можно сказать, что картина стала своеобразной экспрессивной проекцией сознания Луиса, а местами она напоминает необычный байопик», — говорит актёр.Авторы фильма решили рассказать весь путь главного героя, с юности до старости, поскольку судьбоносные события имели место в самые различные периоды его жизни. Более того, они стремились рассказать не только о его жизни, но и о богатом внутреннем мире. Чтобы объединить внутренний и внешний миры Луиса Уэйна, Шарп пригласил занять место за камерой оператора Эрика Уилсона. «Мы решили не ограничиваться коротким отрезком его жизни, — говорит режиссёр, — вместо этого мы поставили перед собой амбициозную задачу показать всю жизнь Луиса целиком, поскольку события его биографии имеют кумулятивный эффект. Чем больше я узнавал о нём, тем лучше понимал, какой жизнью он жил, тем больше я влюблялся в него и восхищался им». «Трудности, с которыми нам предстояло столкнуться, начали открываться уже на стадии работы над сценарием, а новую порцию мы получили на монтаже, — продолжает Шарп. — Немалую роль в незаметном переходе от одного десятилетия к другому сыграли и стиль съёмки, и саундтрек».Картина снималась в формате 4:3. «Мы с Эриком выбрали этот формат, поскольку он напоминает книгу со сказками, — объясняет Шарп. — В то же время мы смогли сделать акцент на крупных планах особенно трогательных моментов. Кроме того, мы использовали самые различные объективы, чтобы создать призматический эффект, напоминающий радугу, когда речь заходила об «электричестве» и попытках Луиса понять это явление». Далее за красоту кадров взялись специалисты по визуальным эффектам. Шарп работал с одним из нью-йоркских художников, специализирующихся на аналоговом видео. «Мы посылали ему отснятый материал и образцы работ Уэйна, а он в ответ присылал нам обработанное видео, на которое в дальнейшем можно было накладывать различные эффекты, — рассказывает режиссёр. — Мы тщательно отбирали понравившиеся кадры, обрезали их и вставляли в сцены. Некоторые кадры мы переносили на 16-миллиметровую плёнку, некоторые редактировали при помощи экспериментальных эффектов, использовали засветку и изменение насыщенности цветов, чтобы показать, как рассудок покидает Луиса».Равно как и визуальный ряд, звук играл важную роль в воссоздании мира Уэйна. С самого начала работы над фильмом Уилл Шарп работал со своим братом, композитором Артуром Шарпом. «В создании мира фильма саундтрек занимает чуть ли не главенствующее место, — утверждает режиссёр. — Мы с Артуром начали сотрудничать ещё на стадии доработки сценария, пытаясь найти уникальный музыкальный язык фильма. В нём должны были отражаться не только специфические особенности Уэйна, но и эмоциональные всплески любовной истории, лежащей в основе сюжета». Композитор соглашается с братом: «Эксцентричность Луиса стала определяющей в сочинении саундтрека. Кроме того, нам нужна была тема электричества, романтичная тема и, конечно же, какая-то игривая тема для котов. Нам нужно было как-то свести все эти темы воедино, хотя они, казалось бы, кардинально отличаются друг от друга».Музыка в фильме помогает зрителям не только путешествовать во времени, но и проникать в сознание Луиса. «Уилл с самого начала оговорился, что не хочет, чтобы саундтрек звучал, как музыка обычного исторического фильма, — рассказывает Артур Шарп. — Он хотел, чтобы композиции отражали специфику того времени и акцентировали внимание зрителей на том, что Луис Уэйн жил в каком-то ином мире. Действие фильма происходит в определённую эпоху, но Луис намного опережал своё время, и мы хотели заявить об этом во всеуслышание». Артур Шарп сочетал традиционное оркестровое звучание с уникальным ансамблем таких необычных инструментов, как музыкальная пила, терменвокс (на котором играет Лидия Кавина, одна из учениц изобретателя инструмента Льва Сергеевича Термена), меллотрон, арфа. Были использованы и такие раритетные электрические инструменты, как траутоний. «Это был один из тех редких случаев, когда уместно было сочетать звучание традиционных оркестровых инструментов (смычковых, духовых и всех прочих) со звуками терменвокса, музыкальной пилы и других уникальных инструментов», — считает композитор. А появления кошачьих сопровождалось звуками разных инструментов, но их игривость композитор решил оформить звучанием ударных. «Для этого отлично подошли вибрафон или маримба, — считает Артур Шарп. — В какой-то момент вибрафону начинала помогать арфа».Братья Шарпы провели тщательное исследование всех возможных точек соприкосновения семейства кошачьих и мира музыки. Они нашли один музейный экспонат, в котором фигурки котов мяукали в составе импровизированного хора. Кроме того, они выискивали музыкальные композиции, которые сочинялись специально для котов. «Это был один из тех фильмов, готовясь к которым тебе приходится изучать всевозможные странности, — говорит композитор. — Нам было крайне важно, чтобы музыка менялась по мере того, как на экране бежали годы. Уилл требовал этого от всех, кто работал над фильмом, это касалось не только музыки. И костюмы, и декорации, и всё прочее должно было изменяться каждый раз, когда Луис переходил в другой период своей жизни».Работа с таким непростым материалом требовала многих усилий от всех, кто так или иначе участвовал в съёмках. «Когда рассказываешь историю, действие которой длится продолжительное время, приходится решать массу проблем и справляться с определёнными трудностями, — говорит Шарп. — В частности они касались непростого графика и многочисленных съёмочных локаций. Иногда нам казалось, что мы готовимся к съёмкам пяти или шести фильмов, потому что в кадре кардинальным образом менялось всё — локации, автомобили, костюмы, грим». Для дизайнера костюмов фильма КОШАЧЬИ МИРЫ ЛУИСА УЭЙНА Майкла О’Коннора смена времени действия стала определяющей. «В этом проекте меня привлекала перспектива поработать сразу с несколькими значимыми эпохами, — признаётся он. — Я понимал, что будет сложно, но, к счастью, Уилл всегда был открыт для диалога и предлагал много подчас спасительных идей».В числе множества творческих идей было и предложение черпать вдохновение в работах Уэйна. На некоторых картинах были изображены кошки в красочных костюмчиках. Дизайнер решил, что подобные элементы одежды могут оказаться и в гардеробах актёров. «На картинах кошки появлялись в упрощённых версиях тех костюмов, которые попадались на глаза Луису, — говорит О’Коннор. — Не было никакой детализации — брюки превращались в обычные прямые штаны, а пиджаки лишались всех декоративных элементов и аксессуаров. В реальном мире эти элементы одежды были бы куда более детализированными». «Мы находили простенькие, может быть, чуть наивные вещи с незамысловатой расцветкой, с крупным рисунком и отороченные мехом, — продолжает дизайнер. — В них мы наряжали главных героев, всегда называя их костюмы «кошачьими». О’Коннору особенно понравилось работать с женскими гардеробами. «Когда я разрабатывал женские платья, на каждом из них на спине был бант. Мы их ассоциировали с бантами, привязанными на нитке, с которыми так любят играть коты. Параллели проводились во всём. Если мы видели хотя бы намёк на оторочку вещи мехом, мы брали её, не задумываясь».Текстуры работ Уэйна также были использованы в создании дизайна фильма. Кинематографисты стремились найти способ передать чувственность в визуальном ряде. По мнению художника-постановщика Сьюзи Дейвис, история Уэйна просто создана для кинематографа: «Сценарий увлекает нас в путешествие по удивительному миру, в котором жил Луис. Мы не снимали документальный проект о его жизни. Это кинематографическая интерпретация, так что мы, вдохновлённые работами самого Луиса Уэйна, позволяли себе создавать гротескный, почти сюрреалистичный дизайн». Проводя исследование, Шарп выяснил, что оба родителя Луиса работали в текстильной промышленности, так что в его детстве, должно быть, было немало узоров и цветов. «То, что в конце жизни художник нередко рисовал узоры на своих картинах, демонстрирует, насколько глубоко в его память врезались детские воспоминания, — считает режиссёр. — При помощи цветов и узоров я хотел показать внутренний мир Луиса, и Сьюзи ухватилась за эту идею. Разработанный нами дизайн фильма зачастую нёс эмоциональную и смысловую нагрузку. Скажем, синий цвет мы решили принципиально ассоциировать с Эмили. Всё началось с костюмов, разработанных Майклом. Впоследствии мы использовали эту идею в создании некоторых гармонирующих по цвету декораций». Дейвис утверждает, что Шарп очень точно описал своё видение на страницах: «В самом начале сценария было подробное описание текстур, тканей, цветов, обоев и множества других мелочей, которые очень пригодились сотрудникам арт-отдела. Мы наслаждались работой, потому что нам не закручивали гайки. Мы могли работать с такими цветами и текстурами, которые были бы для нас недоступны, если бы снимали фильм о другом, не столь эксцентричном, художнике».Необычный художник жил в конце викторианской и эдвардианской эпох, пережил Первую Мировую войну и не дожил несколько месяцев до начала Второй Мировой.Визажист Вики Лэнг говорит, что кинематографистам было очень важно, как будет выглядеть постаревший персонаж Камбербэтча, и как изменятся его окружающие. «Я хотела подчеркнуть, что с возрастом персонажи перестали следить за модой, — продолжает Лэнг. — В случае с семейством Уэйнов нам нужен был предельный реализм. Мы хотели, чтобы они выглядели эксцентричными, но стеснёнными рамками жёстких правил эпохи». Важной особенностью внешности Уэйна были заячья губа и усы, которыми он пытался скрыть этот дефект. «Эта деталь была крайне важна, — утверждает Лэнг. — Заячья губа должна была быть заметной — мы хотели показать, насколько эта особенность влияла на жизнь художника. Она серьёзно портила внешность. Мы стремились это подчеркнуть, но не настолько явно, чтобы это отвлекало внимание зрителей». Луис Уэйн был интересным человеком. Его многочисленные увлечения позволили кинематографистам показать Лондон на рубеже столетий в необычном ключе. «Это была удивительная возможность для всех нас, — резюмирует продюсер Эд Кларк. — Такие профессионалы, как Сьюзи Дейвис и Майкл О’Коннор трудились, не жалея сил, чтобы наполнить эту историю красками и жизнью. У нас получился отнюдь не стандартный скучный байопик. Надеюсь, мы сделали нечто особенное». Шарп тоже надеется на это: «Я горжусь тем, как слаженно работали все отделы, чтобы создать колоритный, дышащий мир, который, хочется верить, искренне рассказывает о жизни и работе Луиса Уэйна». 
Отзывы