Фильм Дилан Томас. Любовник и поэт

По Центральному парку в Нью-Йорке прогуливаются два мужчины: Бриннан (биограф поэта Дилана Томаса) и его друг доктор Фелтон. Они беседуют о недавно умершем великом поэте. Фелтон говорит, что поэзия ему не нравится. Я больше люблю кинематограф, особенно комедии. А еще я обожаю подстригать газоны. Был ли он мне неприятен? Пожалуй, нет. Но он мне напоминал всегда музыкальную шкатулку: закроешь ее, все смолкает, через некоторое время ты о ней перестаешь думать.

Томас выступает перед публикой в Вассарском колледже, беспрерывно курит и читает свои стихи:

В те дни, поскольку был я юн и сердцем легок под сенью яблонь

У припевающего дома, и счастлив свежей зеленью травы,

И тем, что звезды ночью над лощиной,

Давало время мне возможность приветствовать его,

И лучезарно восходить на пик его внимания,

Как принцу яблоневых городов в процессии помпезной,

Жить-быть властителем деревьев и листвы,

И плыть с ромашками и ячменем

По половодным рекам света.

Мне, беззаботному юнцу, известному среди амбаров

Вокруг двора, поющему, как ферма, оказавшаяся домом

На солнце, что бывает юным только раз,

Играть давало время, пребывать

По милости его в блаженстве;

Наивный и счастливый, был я егерем и пастухом,

Телята подпевали моему рожку, на холмах лисы лаяли

Отчетливо и черство,

И медленно священный день звенел

По камушкам святых ручьев.

(«Папортниковый холм», перевод Вячеслава Чистякова).

Публика (в основном, девушки-студентки) награждает поэта бурными овациями. Раздаются крики: я люблю вас! Томас: я вас – тоже.

Ноябрь, 1953 года (незадолго до смерти поэта), Нью-Йорк, раннее утро. Томас сидит за столиком в таверне «Белая лошадь» на Манхэттене. Он разбивает куриные яйца, взбивает их в бокале, выпивает. Томас обращается к бармену (Карлос): все-таки это противоестественно – это же эмбрионы кур, живых существ. Поедать эмбрионы – до этого даже китайцы не додумались, а они ведь щенят поедают. Это как-то против природы. Карлос: как прошло ваше турне? Томас: все отлично, четыре месяца обожания и чествований. И сейчас все здорово, стоит прекрасная погода, я нахожусь в «Белой лошади» и готов выпить мой первый скотч за день. Слушай, Карлос, а ты не задумывался над тем, что выпивке надо имена давать? Карлос: тогда ваш первый скотч надо назвать «Возвращение блудного сына». Томас: ты считаешь, что для выпивки еще рано? В таверну заходят два завсегдатая, заказывают по бокалу пива. Томас знакомит их со своей идеей о наименовании выпивки. Я предлагаю назвать первую выпивку «Невинность»! Карлос: с содовой или нет? Томас: Невинность должна быть исключительно чистой, никакой содовой!

На телевидении ведущий берет интервью у Бриннана. Скажите, он много денег заработал в этом турне? Бриннан: не так много, как ему хотелось бы, но больше, чем он мог зарабатывать до этого. Скажите, а как обстояло дело с выпивкой? Бриннан: слухи о чрезмерном потреблении Томасом алкоголя слегка преувеличены. А что по-вашему значит – преувеличивать? Делать из мухи слона; сгущать краски. Это и значит – преувеличивать. А вы могли его остановить? Бриннан не отвечает. Ведущий: скажите, вы – лжец?

Бриннан представляет аудитории Томаса: перед вами выступит один из величайших англоязычных поэтов современности!

Томас продолжает читать «Папоротниковый холм»:

Все солнце это длилось, и было все приятно: сено,

Громоздившееся домом, мелодии из труб, – все было это

Впечатленьем,

Игрой, прекрасной и воздушной

В зеленом пламени травы.

Под звездами обычными, ночами,

Когда я уносился в сны, утаскивали совы ферму;

И всю луну, в хлеву божественным младенцем

Я слышал козодоев,

Летавших меж стогов, и лошадей,

Метавших ржанье в темноту.

Таверна «Белая лошадь», 10 часов утра. Посетители намекают Карлосу, что он должен остановить Томаса. Тот говорит, что он – бармен, а не ангел-спаситель.

Томас сообщает присутствующим, что вторую порцию алкоголя он назовет «Энтузиазм». Мир от этого станет только приятней.

Уэльс, за неделю до тура.

Томас собирает чемоданы. С улицы доносится гудок автомобиля. Томас направляется к выходу из дома. По лестнице со второго этажа спускается его жена (Кейтлин) и трое малолетних детей. Ты точно решил уехать? Надеюсь, там выпивки много не будет? Дети, ваш отец отправляется в Америку, чтобы заработать там кучу денег. Потом он собирается прислать эти деньги нам. Правда, в прошлый раз мы от него ничего не дождались. Дети обнимают отца, Томас просит жену не болтать глупости.

Нью-Йорк, аэропорт Айдлуайлд. По залу ожидания нервно расхаживает Бриннан. Он видит Томаса, подбегает к нему. Где вы были? Ваш самолет приземлился уже два часа назад! Томас: ужасный был полет. А тут еще гномы и пресвитериане. Так что нам надо немедленно отправиться и как следует выпить. Мы проведем героическую ночь в «Белой лошади», у моей распутной музы.

Интервью дает девица, которая была знакома с Томасом. Она сообщает, что у них с поэтом была любовная связь. Мы с ним познакомились, разумеется, в баре. А потом я провела с ним столько бурных ночей!

Флешбэк. Томас и Кейтлин лежат на берегу моря. Рядом с ними – бутылки и закуски. Судя по их виду, они только что занимались сексом. Кейтлин вспоминает, как они с Томасом познакомились. Мы после бара решили заняться сексом, ты снял брюки, и я с изумлением обнаружила отсутствие трусов. Ты их никогда не носил. Почему ты это делаешь? Томас: это сильно экономит время. Кейтлин: я помню, как ты потом соскочил с постели, на тебе были футболка, пиджак и носки. Ты словно стеснялся показывать мне свое розовое тельце. Ты был похож на розовую черепаху. Томас: ты мне постоянно об этом говоришь. Кейтлин: просто этот образ въелся в мою память. Томас: а потом мы отправились в бар, ты спровоцировала драку между мной и Августом. Мы здорово подрались. Кейтлин: нет, это Август тебя отлупил. Ты потом был весь в ссадинах и синяках. И вот тогда я тебя полюбила. Может быть, если бы тебя почаще били, я любила бы тебя еще крепче. Томас: тебе надо было мне об этом сказать. Я иногда мог бы сам себя бить. Ты поедешь со мной? Мне там без тебя будет так душно, так плохо! Я просто задохнусь.

Идет совещание профессорско-преподавательского состава Вассарского колледж. Директор колледжа (Дороти) разговаривает с коллегами на повышенных тонах: это же Вассаровский колледж! И вы приглашаете сюда пошляка, пьяницу и дебошира. Кто до этого додумался? Отвечает молодая аспирантка: я отвечаю за чтецов на осенний семестр. Как тебя зовут, милочка? Пенелопа Голдштейн. Так вот, если что-то пойдет не так, если он сумеет запятнать репутацию нашего учебного заведения, ты здесь больше не появишься.

Бриннан разговаривает по телефону с Пенелопой: нет, все будет нормально, он обязательно приедет. Для него это выступление очень важно, можете не беспокоиться.

Бриннан возвращается к столику в ресторане, где он обедал с доктором Фелтоном до того, как ему позвонила Пенелопа. Кто это был? Какая-то девица из колледжа. Фелтон: что, плохи дела? Бриннан: да, с гением находиться рядом – не просто. Фелтон: да тебе всего-то и надо, чтобы он сказал пару лестных слов для обложки твоей книги. И ты будешь ходить счастливый по земле до конца своих дней. И не делай такой бессмысленный взгляд, это меня слегка нервирует. Бриннан: да, я хочу, чтобы он хорошо отозвался о моей книге. Что в этом плохого?

Пенелопа выходит из здания колледжа. Она разговаривает со своим приятелем (Алексей). И что они тебе сказали? Чтобы я не волновалась, что он приедет в колледж. Алексей: но ведь это так глупо – рисковать четырьмя годами в колледже! И все из-за кого? Из-за какого-то пьяницы. Пенелопа: я его люблю, я обожаю в нем все, голос, идеи, язык. Я вообще родила бы от него ребенка. Ты совсем с ума сошла? Я даже прикидываю, когда у меня будет овуляция, совпадет ли она со временем его пребывания в колледже. И почему ты считаешь, что полюбить можно только того человека, которого хорошо и давно знаешь? Алексей: да ты просто издеваешься надо мной! Пенелопа: ты меня правильно понял.

Таверна «Белая лошадь». Томас выходит из туалета. Карлос: надеюсь, ты там не слишком сильно насвинячил? Томас: есть немного. Не завидую я тому, кто там убираться будет.

Томас обращается к Карлосу: ты читаешь? Я имею ввиду книги. Карлос говорит, что он имеет такую привычку. Томас: надеюсь, это что-то непристойное? Детективы, вестерны, Библия? Или ты читаешь порнографию? Это было бы здорово. Тогда тебе бы понравились дневники моей жены.

Томас обращается к завсегдатаям таверны: подскажите, как нам назвать следующую выпивку? Ты у нас король – ты и давай названия выпивке. Томас: зачем же вы со мной так? Какой я вам король? Ладно. Мои надежды на Энтузиазм не оправдались, я это понял в ходе посещения сортира. Предлагаю назвать следующую порцию Надеждой! Пусть вещи, которым мы даем имена, образуют новые качества! Карлос цитирует стихотворную строчку. Томас: что это с тобой? Карлос: мне кажется, я слышал это от одной монахини. Наверное, что-то из евангелия. Томас: нет, это – Шекспир. Карлос: вообще-то я люблю стишки. Например, про девушку, которую прозвали Звезда. Томас: не продолжай. Карлос: но ведь это так хорошо рифмуется… Томас: рифма – это всего лишь инструмент, а не цель.

Интервью с Бриннаном. Так куда делись деньги? Бриннан: к чему вы клоните?

Томас на приеме у доктора Фелтона. Итак, вот что вас беспокоит: судороги, рвота, сердцебиение, кашель. Томас: еще диарея. Фелтон: я вам сейчас сообщу одну идею, если она вам покажется слишком глупой – сразу скажите об этом мне. А что, если вам бросить пить? Томас: кашель, судороги, рвота, диарея – скажите, как я со всем этим без выпивки справлюсь?

Томас выступает перед публикой. Он читает свою пьесу «Под сенью молочного леса».

«Начнем с самого начала: представьте себе – весна, безлунная ночь в маленьком городке; беззвездная и черная, строгая, как Библия, тишина улиц, вымощенных камнем; горбатый, торжественный и пугающий лес, медленно, почти незаметно спускающийся к терново-черному тихому, темному, черному, как ворон, полному рыбы, качающему лодки и поплавки морю. Дома стоят слепые, как кроты (впрочем, кроты прекрасно видят этой ночью в вытянутых бархатных глубоких лощинах), или слепые, как капитан Кэт, там, во мраке, меж водокачкой и городскими часами, магазинами похоронных принадлежностей и богадельней, убранной траурными вдовьими повязками. И все жители этого раскачивающегося, плавающего в молчании городка погружены сейчас в сон. Тише, спят дети, фермеры, рыбаки, лавочники и прислуга, сапожник, школьный учитель, почтальон и трактирщик, гробовщик и проститутка, пьяница, портниха, священник, полицейский, морщинистые старухи с перепончатыми ногами и опрятные жены».

Кейтлин пишет письмо мужу: теперь ты зарабатываешь кучи денег, на которые мы сможем купить для себя дом. Но я не настолько амбициозна. Мне хотелось бы иметь деньги для приобретения еды, хотя бы до следующей среды. Дети постоянно жалуются на голод, а это отвлекает нас от проведения бесед воспитательного характера. Пришли нам срочно денег, хоть совсем немного. Иначе мне придется продать одного из наших детей. Кого бы ты предпочел выставить на продажу?

Доктор Фелтон читает лекцию для студентов в анатомическом театре. Скажите, кого сегодня волнуют больные люди, кроме их родственников? Разве что, Ганди. Но ведь этот человек щеголяет в набедренной повязке. А тела покойников – это просто уголек в топке жизни. И тела знаменитых людей с этой точки зрения не отличаются от трупов людей обычных. Но почему же их больше оплакивают? Наверное, потому, что мы видим в них собственное отражение.

Таверна «Белая лошадь». У стойки сидит задумчивый Томас. Появляется призрак Кейтлин. Она разговаривает с Карлосом: меня здесь нет, я всего лишь плод горячечного воображения моего мужа. Когда мы с ним познакомились – он показался мне таким ребячливым. Это, естественно, произошло в баре. Он постоянно приставал ко всем с разговорами. Это была такая нелепица! И он был такой тощий, очень походил на эльфа, бледный такой. Словно черепаха без своего панциря, с розовым тельцем совсем без мускулов. Томас: я был настолько противен? Кейтлин: у меня очень странные вкусы. Томас: ты ко мне приедешь? Я постоянно думаю о тебе. Кейтлин: я даже не стала расставаться со своим тогдашним любовником, хотя Августин был просто ничтожество. Я подумала: почему я должна прерывать отношения только из-за того, что кто-то положил мне голову на колени и признался в любви? Томас: я сразу в тебя влюбился. Кейтлин: полная чушь! Карлос: прекратите ругаться, я ненавижу становиться свидетелем чужой семейной ссоры.

Видение исчезает. Томаса бьет кашель. Он говорит Карлосу, что сильно переживает. Из-за кашля? Нет, из-за того, что меня никто вспоминать не станет, не считая экзальтированных девиц и студентов, обеспокоенных ранним половым созреванием и отращивающих из-за этого бороды. Знал бы ты, как легко соблазнять людей! Карлос: вообще-то я в этом деле тоже не плох. Томас: я говорю о соблазнении в более широком смысле слова, чем возможность склеить девицу, которая только что рассталась со своим парнем. Я говорю о возможности овладеть целым залом. Хотя, это тоже только набор определенных приемов.

Так, а следующую порцию мы назовем Непокорностью. Это отсутствие уважения к авторитету лицемерия.

Бриннан разговаривает с Фелтоном: у нас большие проблемы. Фелтон: он пьет, ворует, не пропускает ни одной юбки? Бриннан: да, все это верно. Но, может быть, именно так устроен бунтарский дух? Я пишу свою книгу уже восемь лет, никак не могу ее закончить. Моя жизнь полностью оказалась в его руках. Фелтон: это бывает. В моих руках нередко оказываются жизни людей. И я все меньше склонен относиться к этому чересчур серьезно. Бриннан: но я очень хочу, чтобы ему моя книга понравилась. Вы слышали, как он читает? Фелтон: да, таблицу для проверки зрения. Очень красиво звучит! Бриннан: если бы вы слышали, как он читает свои произведения, то знали бы, что он – лучше нас.

Томас читает публике «Папоротниковый холм»:

Затем я пробуждался; ферма возвращалась, как белесый от росы

Какой-то странник с кочетом, сидевшим на плече; являлось это

Сиянием, Адамом с непорочной девой;

И снова вырастало небо,

И становилось круглым солнце в этот самый день.

Должно быть, это было после рождения простого света

В первичном постепенно проявляющемся мире с лошадьми,

Бредущими ошеломленно

Из тепла конюшни, воодушевленной ржанием,

На вожделенные поля.

На поэта из зала устремлено множество восторженных глаз юных студенток.

Томас читает зрителям свои произведения.

«Детство, Рождество, Уэльс»:

Одно Рождество, в те годы под боком у приморского городка, теперь так слилось с другими, так затихло, кроме разве дальнего говора, какой я слышу, бывает, перед тем, как усну, что я не могу уж припомнить, шел ли снег шесть дней и ночей подряд, когда мне было двенадцать, или двенадцать дней и ночей, когда мне было шесть лет.

«Сила жизни»:

То, что гонит воду сквозь скалы течет во мне

Силой красной; то что сушит горные реки

Кровь превращает в воск.

Значит смогу я из вены напиться,

Жадно устами припав к роднику.

Тот, кто вращает воду в пруду

И превращает песок в плывун; ветром наполнит

Паруса моего саван.

Но как мне сказать повешенному

Что мы с палачом из одной плоти?

Затем он читает стихотворение Уильяма Батлера Йейтса «Второе пришествие»:

Все шире – круг за кругом – сокол ходит,

Не слыша, как его сокольник кличет;

Все рушится, основа расшаталась,

Мир захлестнули волны беззаконья;

Кровавый ширится прилив и топит

Стыдливости священные обряды.

Томас разговаривает за кулисами с Бриннаном, упрекает его в том, что он не дает ему деньги, причитающиеся за турне: мы проехали уже больше 20 городов, я столько раз выступал, не получил от этого никакого удовольствия. И где же мои деньги? Мои жена и дети голодают. Кто в этом виноват? Наверное, я.

Бриннан интересуется, прочитал ли Томас его книгу, которую он ему давал на рецензию. Томас признается, что книгу так и не прочитал. А ты не мог бы мне ее вернуть? Я нашел машинистку, которая готова отпечатать еще один экземпляр. А это что, был единственный? Да. Томас: благодарю тебя за доверие.

Томас сидит в таверне «Белая лошадь», он продолжает давать новые имена выпивке (Вера, Воскрешение). Он разговаривает с Карлосом. Бармен, рассуждая о вере и надежде, цитирует Фому Аквинского. Томас: и что, это тебе помогает привлекать девушек? Нет, я просто пытаюсь разобраться в сути вещей.

Кейтлин пишет письмо мужу. Она снова упрекает его из-за отсутствия денег. Кейтлин сообщает, что Бриннан написал ей о том, что Томас угощает в барах всех, кого угодно, делает ставки на скачках. А еще он сообщил, что у тебя есть любовница. Надеюсь, ты выбрал самый экономный вариант. В наших финансовых обстоятельствах это имеет большое значение. Ты – ублюдок. Дети шлют тебе привет. Кейтлин утирает с лица слезу.

Бриннан заказывает для Кейтлин билет до США.

Фелтон проводит занятие со студентами в анатомическом театре. Он говорит, что вскрытие трупа алкоголика – занятие очень поучительное ввиду отчетливости причинно-следственных связей, приведших к заболеванию и смерти.

Параллельно рассказу Фелтон вскрывает труп. Студенты, наблюдающие за его манипуляциями, один за другим падают в обморок.

Флешбэк. Томас с женой прогуливается по берегу озера. Кейтлин интересуется, любит ли ее Томас. Тот уходит от ответа. Кейтлин: очень странно мы делаем, выбирая спутника жизни. Мы ничего не думаем об инвестициях, о деньгах, думая прожить с человеком всю жизнь. Томас: ты на сам деле думала, что это – на всю жизнь? Да. А еще мне все твои друзья, все дикторы по радио постоянно сообщают, что ты – настоящий гений. Я считаю, что ты гений по части проматывания наших денег.

Томас продолжает пить, давая имена каждой новой порции спиртного.

Флешбэк. Томас на приеме у Фелтона. Тот говорит, что больше не станет просить его бросить пить. Томас: я этому рад. Фелтон: вы хотите умереть? Томас: у меня дети, мои ангелы, я их люблю. И у меня есть Кейтлин. Фелтон: вы их больше не увидите, если не прекратите пить немедленно. Вы должны отдыхать, вы должны есть.

Томас продолжает пить. Является призрак Кейтлин. Муж и жена припоминают друг другу супружеские измены.

Томас подсаживается к Карлосу, спрашивает, способен ли тот продолжать любить женщину, которая ему изменила. Карлос: нет, какая уж тут любовь.

В таверну приходят Пенелопа и Алексей. Девушка предлагает Томасу немедленно отправляться в колледж на выступление. Томас спрашивает, как зовут молодых людей. Пенелопа и Алексей. Томас начинает издеваться над такими необычными именами. Алексей приходит в ярость. Он говорит, что поэт пьян, им с Пенелопой делать тут нечего. Пенелопа говорит, что она остается. Томас: так она в меня влюблена! Но ко мне скоро моя ведьма приезжает, так что мы ничего не успеем.

В таверну заходит Бриннан. Он спрашивает Томаса, куда тот подевал его книгу. Томас говорит, что не читал и не будет эту книгу читать: я чувствую примитивных людей, твоя книга – сплошные банальности.

Томас уходит в туалет. Его рвет. Карлос подходит к Пенелопе. Он предлагает ей не путать эмоции с реальным состоянием дел. Я тебе сейчас это докажу. Карлос включает музыкальный автомат и приглашает Пенелопу на танго. Его чувственная манера исполнения приводит к тому, что Пенелопа готова его поцеловать к концу танца. Карлос: теперь ты видишь, что нельзя так легко поддаваться обману.

В таверну заходит доктор Фелтон. Его просят выяснить, что происходит с Томасом. Доктор просит одного из посетителей зайти в туалет и оценить цвет и консистенцию рвоты, извергаемой Томасом: я боюсь запачкать свой пиджак.

Выясняется, что желудок Томаса извергает каловую рвоту. Фелтон: плохо дело. Он покидает таверну, сказав на прощанье Бриннану: звони, если что.

Томас выходит из туалета и садится у барной стойки. Он жалуется на странный привкус во рту и требует еще выпивки. Пенелопа подсаживается к поэту. Она предлагает ему отправиться в больницу: ваше здоровье, конечно, важнее выступления. Томас говорит Пенелопе о ее чистоте, о вечном стремлении мужчин такую чистоту уничтожить. Он обнимает девушку и целует ее. Среди посетителей поднимается ропот возмущения. Карлос советует Томасу оставить Пенелопу в покое.

Бриннан говорит Томасу, что тот теперь – сам по себе, после чего покидает таверну. Томас спрашивает у Карлоса: какой университет окончил? Колумбийский. Тогда скажи мне, что ты думаешь о моем творчестве. Карлос: думаю, вам на это наплевать.

В таверне остаются только Карлос и Томас. Бармен высказывает свое отвращение к поэзии Томаса, к его отношению к жизни. Он выплескивает ему в лицо порцию виски, оставляет ему недопитую бутылку и уходит. Томас продолжает пить, рассуждая о названиях для выпивки. На 18-й порции он теряет сознание.

На пресс-конференции Бриннан и Фелтон рассказывают об обстоятельствах смерти поэта, которая наступила 9 ноября 1953 года. Когда в Нью-Йорк приехала Кейтлин Томас был еще жив.