Рецензия на фильм Быстрый словарик любви от Kickingrussian

Комедийная мелодрама 2022 года «Быстрый словарик любви» режиссера и сценариста Николетт Кребиц («Дикая», «Сердце — это тёмный лес») онлайн смотрит на переход границ и нарушение традиций в отношениях между возрастной актрисой и ее учеником и с необычных позиций размышляет о морали и добродетели, искренне показывая как можно вернуть вкус к жизни на ее закате, когда сама любовь становится то ли наваждением для тела, то ли воспоминанием о близости, которой не было. В нарративе, написанном совместно со сценаристом Валеской Гризебах («Вестерн», «Притяжение»), постановщица готова сломать стереотипы и сводит вместе одинокую Анну (София Ройз, «Город страха», сериал «Варвары»), чей пик популярности уже давно прошел, и мелкого воришку, сироту Адриана (Милан Хермс), который должен вернуться к учебе и нормальной жизни при помощи уроков актерского мастерства. При помощи Кребиц отношения между центральными персонажами находят вдохновение в больших порциях нежности, транслируемой с экрана, когда Анна и Адриан разыгрывают поэзию прикосновений, совместных авантюр и чувств, которые превращаются для них в познание самих себя и бегство от одиночества, где нет ни чувства вины, ни нравоучительного стыда. В режиссерской интерпретации просматривается дикая и непредсказуемая смелость, которая движет развитием экранных арок характеров Ройз и Хермса и стирает грани между той, которая старше, и тем, кому нужно искреннее внимание к его внутреннему миру, открытому далеко не для всех. Очевидно, что фильмы подобные «Гарольд и Мод» Хэла Эшби с успехом разрабатывали подобный концепт за полвека до этого, однако его проекция, представленная Кребиц, тяготеет к трансформации криминальных наклонностей Адриана благодаря отношениям с Анной и позволяет себе эксплуатировать антураж французской «новой волны», когда камера Райнхольда Форшнайдера («Ограбление на миллион») и монтаж Беттины Бёхлер («Красное небо») делают головокружительные трюки. Начиная с себя, постановщица выпускает персонажей Ройз и Хермса на свободу и на протяжении фильма делает их другими людьми с историями не только при поддержке необычных диалогов и закадровых комментариев, но и благодаря домовладельцу Мишелю (Удо Кир, «Лебединая песня»), которому удается несколькими словами умиротворить психологически хрупкую Анну и с помощью простых намеков проследить целый жизненный путь главной героини. Причем ошеломляющая игра Софии Ройз показывает ее зрелость как актрисы, способной воплощать в этой роли целую психограмму слабости и силы, решать задачи и самоутверждаться с каждым появлением в кадре, когда для картины о несовместимых отношениях Кребиц позволяет себе экспериментировать как с любовниками, так и с представлением любовной истории, очень напоминающей своей свежестью отношения двух подростков. Внешняя наигранность Анны, ее чувствительность и склонность к фантазиям говорит о профессиональной деформации. Режиссер придает банальным будням литературную форму, однако появление в ее жизни неловкого и неуверенного в себе Адриана с синдромом дефицита внимания позволяет нарративу добавить того самого магического мерцания и экранной химии, где забывается и о разнице в возрасте между влюбленными, и театральных позах, и о том, что молодой человек скорее всего существует лишь в голове привыкшей к успеху у мужчин актрисы. Поэтому «Быстрый словарик любви» в первую очередь фокусируется на гендерных ролях, которые определяют кому и с кем разрешено быть и оказывают значительное влияние не только на повседневную жизнь, но и на сценарии фильмов, когда воплощает в персонажах ролевые модели и вступает в дискуссию о роли и возможностях женщины в обществе. Кребиц в «Быстром словарике любви», представленном на Берлинском фестивале 13 февраля 2022 года и безусловно ставшем программной работой, показывает, что такие люди, как Анна и Адриан глубоко недовольны своими ролями как на сцене, так и в реальной жизни, но порой у них нет сил или желания бороться с этим, причем их ждет возникает определенная дилемма – поддаться или пройти мимо этой новой любви, которая зародилась во время занятий по сценической речи. Создавая массу положительных моментов для характеров Ройз и Хермса, постановщица несмотря ни на что преподносит первый поцелуй пары как символ окончательного освобождения, когда каждый раз приходится искать новый язык, чтобы войти в мир чувств и новых отношений. Характерно, что для Кребиц язык становится не просто доступом к миру и ключом к коммуникации, но как инструмент вхождения во что-то новое и незнакомое, потому что уроки речи меняют Адриана и даже придают ему смелости освободиться от социальной роли, предписанной ему как неблагополучному молодому человеку. Подобные режиссерские изыски занимаются эмансипацией Анны, дают ей возможность и площадку для глубокой эмоциональной трансформации, аналогичной той, что исследовал Пол Томас Андерсон в «Лакричной пицце», но с более минималистичным визуальным языком, близким к театральным работам и дающим больше возможностей для интерпретации мелодрамы. Простое объяснение происходящего в кадре далеко не всегда доступно, а персонажи остаются непредсказуемыми на протяжении всей ленты. Парадоксально, но проект Кребиц перекликается с работой Ролана Барта «Фрагменты речи влюбленного», когда алфавит становится структурирующим принципом, а буква «А» уже в фильме символизирует жизнь, боль, знание и страсть, иронично обозначая тем самым имена влюбленных Анна и Адриан и представляя с их любовью исключительное состояние. Режиссер препарирует дискурс о любви, история любви анализируется по отдельным составляющим и размышляет над этими фрагментами, делая их видимыми и излучая на зрителей необыкновенную легкость вместе с ощущением тоски по невинности и непритязательности, которая появляется в рефлексивных рассуждениях героев Ройз и Хермса и даже в их способах говорения. В сотворенном любовном хаосе Кребиц пытается преобразовать возможное в реальное и подчеркнуть важное, однако само кино постоянно напоминает, что это всего лишь «история», потому что Анна и Адриан не хотели лгать, но и не знали, что такое правда. Из-за этого в ленте опять возникает призрак Барта и осознание нереальности кинематографа проникает в повествование. Подобная диалектика постановщицы придает фильму драматизм, разнообразие структуры и некоторую фрагментированность, когда появляется скрытый нарратив внутри основного сюжета, который с готовностью становится современной сказкой без сентиментальности, где случайности становятся искусством, а в третьем акте в Ницце, а Лазурном берегу разыгрываются аллюзии на фильмы «новой волны». Поэтому у фильма «Быстрый словарик любви» получается захватывать своей изобретательностью и гедонистическим наслаждением, с легкостью провоцировать и всегда находить нужные слова и жесты, чтобы еще раз показать, что жизнь и наши желания могут в одном хорошем миге превратиться в иллюзию.