Ни шагу назад!

Март 1942 года. Из леса на телеге выезжают жители деревни Лопушанки – Тошка Лыткина и старик Митрич. Тошка спрашивает: а война скоро кончится? Митрич: в этом году – обязательно. Видала, как Гитлер из Москвы драпал? Только подметки летели. Эх, Тошка! Скоро Гитлеру могила, скоро Гитлеру капут, а советские машины по Берлину побегут. Тошка: наши все вернутся. С медалями. А мой батя – с орденом самым главным.

В деревенском клубе идет репетиция праздничного концерта, помещение украшают разноцветными флажками и транспарантами. Тошка выбегает на сцену, где бабы под аккомпанемент Митрича исполняют частушки, пускается в пляс. На нее кричат: сгинь, Тошка, не мешай! Тошка, надувшись, усаживается на лавку. Она читает по слогам надпись на агитационном плакате, который рисует одна из селянок: ни ша-гу на-зад. Прям, ни одного шажочку? А чего наши тогда отступают? Художница сердится: кто отступает, дура? Не понимаешь – не лезь. Тошка: так праздник, вроде, бабий, а у тебя тут солдат. Или бабам тоже велено ни шагу? Всем!

Одна из колхозниц включает репродуктор: тихо, бабы, сводка! Звучит сообщение Советского информбюро. В течение 6 марта 1942 года продолжались бои с противником на всех направлениях. На ряде участков фронта наши войска, преодолевая попытки немецких войск закрепиться на новых рубежах, продолжили продвигаться вперед и заняли ряд населенных пунктов. За 5 и 6 марта частями нашей авиации уничтожено и повреждено 10 немецких танков, более 400 автомашин с войсками и грузами, 135повозок с боеприпасами…

Тошка встает с лавки, хочет подойти поближе к репродуктору и опрокидывает банку краски на только что нарисованный плакат. Художница расстроена: что ты наделала! Вся работа насмарку. Бабы ругаются на Тошку: а ну, пошла отсюда, полоумная!Ох, наказание, запереть ее надо. Сказано, не лезь к людям, а она все лезет и лезет. Вшивая гадина! Тошка огрызается: не гадина я! Вот батя мой фашистов побьет, вернется всем вам тут задаст. Художница: ага, вернется. С того света, что ли? Митрич шикает на девку. В клуб вбегает председательша: бабы, беда! Звонили сейчас, сообщили: немцы прорвали оборону нашу и вроде сюда идут. Срочная эвакуация! Берите все самое необходимое, продукты, и все сюда. Два часа на сборы. Сказали, будет грузовик. Митрич, ты скотину выгоняй и гони ее в Зареченск на погрузку, возьми на два дня сена.

Мать просит Тошку подсобить ей со сборами. Она завязывает узел с вещами: все, пора. Мать бросает пальтишко и шапку младшему сыну: одевайся, Ванька! Тошка берет с полки мужской треух, надевает его себе на голову: а батину-то шапку забыли. Вернется, скажет… Мать кричит, потом начинает плакать: да не вернется он! Убили батю твоего, в декабре еще. Тошка отказывается в это верить: они злые, нарочно врут. Мать вручает Тошке похоронку на мужа. Та выбегает из избы.

Жители деревни собираются возле клуба, готовясь к эвакуации. Мать Тошки спрашивает: девчата, дуру мою не видели?

Митрич гребет вилами сено в сарае, там прячется Тошка. Старик сердится: Тошка-баламошка, я ж тебя чуть не зацепил!

К клубу подъезжает грузовик. Митрич вспоминает, что он забыл взять свою гармонь, бежит за ней. Бабы с детьми начинают забираться в кузов грузовика, шумят, суетятся. Председательша и солдат-шофер призывают их к организованности. Тошка стоит возле колхозной скотины, коровы громко мычат. Тошка им говорит: стыдно! Чего ревете, как маленькие? Она слышит в небе шум. Ой, гроза, что ли? Начинается авианалет. Рядом с Тошкой рвется бомба, она падает без сознания.

Тошка приходит в себя. Деревня охвачена пламенем, все ее односельчане и шофер грузовика погибли.

Утром Тошка приводит двух уцелевших коров к реке, дает им напиться. Она разговаривает со скотиной. Вот придем и скажем: дайте нам ружье какое-нибудь, чтоб поубивать всех этих фашистов проклятых.И Гитлера. Главное – Гитлер.

По проселочной дороге едет армейский джип, за рулем водитель Коля, на пассажирском сиденье – майор по фамилии Рай. Путь машине преграждают Тошка и коровы, которых девушка пытается подоить, но у нее это плохо получается. Коля сигналит, Рай подходит к Тошке, велит ей: быстро убрать коров! Та начинает сбивчиво рассказывать: у нас там как бабахнуло! У меня ухо одно прям выключилось. Мне б доктора какого… Рай: ты русский язык понимаешь? Я говорю, коров убирай, проехать надо.Тошка: а ты понимаешь? С Лопушанки я. Ты тут самый главный командир? А ну записывай меня Гитлера убивать! А то не пущу. Коля: не связывайтесь вы с ней, товарищ майор, придурочная какая-то. Поехали. Коля и Рай разгоняют коров в разные стороны, усаживаются в машину. Тошка продолжает кричать офицеру: записывай меня! Тошка Лыткина с Лопушанки. Поубивало всех! Но Рай не обращает на ее вопли внимания, они уезжают.

Тошка обнимает корову, гладит ее морду: напугал он тебя? Он самый плохой человек в эсэсэсэре! А мне на войну надо, не могу я с вами тут. Пока, родные. После этого Тошка убегает.

Тошка прибегает к военной комендатуре Зареченска, спрашивает у всех мужчин в форме: товарищи, а куда на войну идти? Навстречу идет отряд добровольцев. Тошка бросается к ним: а где на войну записывают? Ей отвечают: мала еще, подрасти.

В своем кабинете подполковник Куприянов разговаривает с Раем и лейтенантом Григорием Зеландом. Обстановка тяжелая, есть приказ о получении достоверных разведданных о передвижении немецких войск и техники на западном и юго-западном направлении – Черниговская, Сумская, Харьковская область. Для этого одновременно формируются сразу несколько диверсионно-разведывательных групп. Одна из них – ваша. На подготовку две недели. Рай: как – две? Говорили же – три. Куприянов: две недели. Кандидатуры отобраны, проверены. Куприянов протягивает Раю список, в нем восемь женских имен (Абашидзе Кетеван, Антонинова Вера, Захарова Инна, Корж Клавдия, Любименко Галина, Никифорова Зоя, Шляхова Александра, Ясюкевич Софья): добровольцы, знают – куда, зачем. Готовить быстро, но тщательно. Личные дела новобранцев подполковник вручает лейтенанту: максимум 1-го числа они должны быть за линией фронта. Выполняйте!

Окулист проверяет остроту зренияодной из девушек-новобранцев, Гали. В кабинет врывается Тошка. Ты доктор? Допустим. Ухо лечи мне! Бомба упала, ухо не слышит. А мне на войну надо. Доктор: а ну-ка, выйдите отсюда. Я занят. И вообще, я глазной врач. Тошка: так ухо же рядом с глазом. Доктор и девушки смеются над подобной наивностью.

Рай спускается по лестнице и дает указания Коле. Их, едва не сбив с ног, догоняет Тошка. Ой, опять он… Рай хмурится: чего надо? Тошка: это ж я, Тошка Лыткина, с коровами которая. Запиши меня на войну, мне очень надо. Рай: хватит тут детский сад устраивать! Быстро к мамке! Ясно? Тошка: так нету дому и мамки, убило всех, всю Лопушанку нашу. И Ванечку маленького, братика моего. Бомбу с неба скинули гадины фашистские, я одна осталась. Мне ж теперь за всех надо… А ты вон какой, тебе орденов да лычек понашивали, а простого не понимаешь. А ну, записывай, кому сказала! Советский ты человек или фашист? Рай кричит: молчать! Затем он берет себя в руки, говорит Коле: значит, так. Помыть, накормить, дать валенки и на станцию. Коля: где детдом эвакуировали? Рай: да, скажи, Рай приказал. Коля уводит упирающуюся Тошку. К Раю подходит Зеланд: товарищ майор, все признаны годными, можем отправляться. Рай: накормить, проверить одежду, обувь, в 16:00 выезд. Выполнять!

Девушки-новобранцы обедают на улице возле здания комендатуры. В сторонке с чашкой каши сидит Тошка.Кетеван подсаживается к Софье: тебя как зовут? Софья молчит, уставившись в одну точку. А меня Кетеван Абашидзе, я из Тбилиси. У меня там мама, бабушка, сестры. А брат Элико на фронте, пулеметчик. Последнее письмо прислал в ноябре. Это понятно, обстановка там сейчас серьезная, не до писем. А я вот решила: нечего дома сидеть. Оставила маме записку и… Два месяца сюда добиралась. Все в эвакуацию, а я обратно. А ты? Софья молча поднимается и отходит.

Саша спрашивает товарок: не знаете, далеко нас повезут? Зоя: куда надо, туда и повезут. Саша предлагает свою еду рослой Инне: хотите? Я не голодная, возьмите. Инна забирает тарелку с кашей, доедает порцию Саши. Та говорит: девочки, я ж совсем забыла, у меня есть московское печенье. Саша достает из чемодана кулек с печеньем, угощает девушек.Кетеван: у меня мама такую пахлаву печет! Там очень важно, сколько масла, и мука должна быть белая-белая, как снег. Когда ее из печи вынимают, такой запах стоит! И все соседи знают – пахлава. И орехи, самые отборные. У меня мама так готовит! Вот война закончится, я всех к нам приглашаю. Клавдия: слышь ты, пахлава! Фонтан заткни! Затем она обращается к Саше: добренькая, ты сахар не ешь? Саша: да я как-то не хочу… Клавдия забирает у нее сахар, кладет его в карман: тебе еще дадут.

Галя подходит к Тошке, отдает ей печенье, которым их угостила Саша. Тошка его нюхает, потом ест: ой, спасибочки. Какая вкуснотища! Галя: как ухо, болит? Тошка мотает головой: не болит, честное слово, совсем прошло. А тебя как звать? Галя. А тебя?

На крыльцо выбегает Зеланд. Товарищи девушки- новобранцы, становись! Девушки строятся. К ним потихоньку пристраивается и Тошка. Зеланд проводит перекличку. Когда он называет фамилию Антонинова, Тошка говорит: я Антонина! Она занимает место по какой-то причине отсутствующей Веры. Немолодой шофер грузовика (Семеныч) торопит лейтенанта: восемь штук, все на месте, грузиться давай, а то стемнеет скоро. Девушки забираются в кузов. Семеныч, глядя на Тошку, сокрушается: что ж это дитёв-то набрали, ироды… А вещички твои где, маленькая? Так нету. Семеныч подсаживает Тошку. Зеланд, которому сразу понравилась Галя, пытается ей помочь с чемоданом, но та смущенно отказывается. Клавдия начинает строить Зеланду глазки: а мне нужно. Товарищ лейтенант, а вы в кабине поедете? А нам в кузове трястись. Ее одергивает Зоя: разговорчики! Все сели, девки? Да! Можем ехать, товарищ лейтенант.

Грузовик отъезжает. Коля не может найти Тошку, чертыхается. Прибегает Вера, видит уезжающий грузовик. Господи, куда ж это они? А как же я?

Ночью грузовик едет по лесной дороге. Девушки поют. Семеныч говорит Зеланду: хороши девки. Сам набирал? Зеланд: как думаешь, Семеныч, до утра доедем? Семеныч ворчит: вот и я говорю, одна другой краше, а ты их на убой.

Клавдия смачивает пряди волос сахарным сиропом и накручивает их на тряпичные папильотки. Кетеван: а сахаром-то зачем? Клавдия: чтоб красота держалась. Так все артистки делают. И Окуневская, и Серова. Ты «Девушку с характером» видела?Да. Ну вот, так же – на сахар.

Тошка жалуется обнявшей ее Гале: все едем и едем… Галя: я из Пычатку. Поехала из дома до Харькова, оттуда как отличницу в Москву отправили, учиться в Академии Тимирязева. Год дома не была. В прошлом июне как раз хотела поехать, а тут война проклятущая. Нашу академию в эвакуацию отправили, а я не могу в эвакуацию… Клавдия: ой, девки, часы есть у кого? Зоя: пять минут первого. Клавдия: проворонили! С Женским днем! Зоя: с праздником, девушки. Желаю, чтоб мы обязательно победили фашистскую нечисть. Клавдия достает из чемодана бутылку водки: правильно. А у меня что есть? Опля! Есть у кого закусь? Давайте отметим это дело по-людски. Зоя: убери! На фронте прямо сейчас люди сражаются и гибнут, в танках горят. Клавдия: не надо меня агитировать, я сюда добровольная пошла. Она намеревается открыть бутылку, но ее выхватывает Инна и бросает за борт. Клавдия злится, она стучит в кабину, требует: останови!

Семеныч тормозит. Зеланд заглядывает в кузов: что случилось? Клавдия: что-то плохо мне, товарищ лейтенант, укачало. Можно я с вами в кабине поеду? Зеланд меняется местами с Клавдией, пересаживает ее в кабину, а сам забирается в кузов.

Утром отряд прибывает в расположенную в лесу разведывательно-диверсионную школу. Зеланд докладывает об этом ее начальнице Суховой Лидии Сергеевне. Сухова отдает команду построиться. Она говорит вновь прибывшим: вы здесь для того, чтобы научиться выполнять сложные боевые задачи в тылу врага. Времени у нас мало, терять мы его не имеем права. Родина оказала вам огромное доверие, и с этой минуты вы должны забыть о себе, о своих желаниях, о том, что вы женщины и девушки, и отдать все свои умения, силы, способности, волю нашему общему делу, делу борьбы с немецко-фашистскими захватчиками. Слабым здесь не место. Всем ясно? Так точно! Сухова: сейчас санобработка, обмундировка, потом заселяетесь, затем построение. Лейтенант, за мной!

Сухова и Зеланднаправляются в здание школы. Клавдия говорит в спину начальнице: вобла сушеная. Девушки хихикают. Зоя: тихо ты! К девушкам подбегает пожилая женщина: приехали, миленькие! Будем знакомы, я Зинаида, сестра-хозяйка. Девушки называют свои имена. Зинаида обращает внимание на молчаливую Софью, у которой сильный насморк. Ой, хворая. Семеныч, ты мне всех девчат заморозил. Ну, ничего, сейчас попаримся, погреемся. Я венички вымочила. Ну, что стоим? Времени в обрез, Лидия Сергеевна строгая, как часы. Чуть что – наряд вне очереди. Ну, пошли, деточки. Берите вещи и за мной. Тошка спрашивает Галю: а наряды всем дадут или только лучшим? А что такое санобработка?

Зинаида парит девушек в бане. Саша говорит, что не умеет мыться из тазика: у меня дома ванна была. Зинаида смеется: я тебя сейчас обработаю, только держись! Потом она обращается к Софье: а ты, красавица, что застыла? Снимай-ка простынь. Зинаида сдергивает с девушки простынь, на ее спине обнаруживаются жуткие шрамы. Господи Иисусе!Софья убегает из бани.

Зеланд зачитывает Суховой материалы личных дел. Ясюкевич Софья, 21-го года, отличница, из Киева, работала в Ботаническом саду, сирень выращивала. Хороший немецкий, зрение сто. Сухова листает документы в папке: Бабий Яр, ранение второй степени. Как она выжила-то? Зеланд: местные жители вытащили. Сухова закуривает: кого ж ты мне привез, мальчик? Горе да беда. План занятий: телефонка, морзянка, стрельба, строевая подготовка, шифрование – на вас. Мои: азимут, маскировка, подрывное дело, моральный дух. Приступаем сегодня. Зеланд: а когда же спать? Сухова: по стране ползет фашистская сволочь, а вы сюда спать приехали? Зеланд: никак нет! Сухова: через двадцать минут построение.

В предбаннике Зинаида пытается подобрать для Тошки обмундирование по размеру. Та гладит кошку: как звать ее? Зинаида: Гата, по-испански «кошка». Сестра-хозяйка выдает Тошке одежду не совсем по форме. Она рассказывает: детишки тут испанские жили, сироты. Детский дом был. Они в эвакуацию уехали, в Ташкент. Одежу им выдали казенную на дорогу. Теперь мне письма пишут. Тиа Зина, тиамамос. Как мамапо-испанскому, значит – шибко любят, помнят.

Утром Рай выходит из здания комендатуры, видит дремлющую возле крыльца девушку (Вера), будит ее: вам нельзя здесь находиться. Вера: товарищ майор, я – Вера Антонинова. Извините, пожалуйста, я опоздала. У меня тут тетка в Зареченске, очень нервная. Я ж ей не говорила, что стрелковые курсы с отличием окончила, что отобрали меня, что уезжаю. Я сюда самая первая пришла, честное слово. А потом я подумала: а вдруг у нее припадок случится, или с сердцем станет плохо? И побежала с ней попрощаться хоть на минуточку, пока все обедали. Но она сначала в слезы, потом капли пить, а потом кальсоны мне стала теплые совать. Я отказывалась. Рай: почему сразу не доложила? Вера: испугалась я…

Рай звонит Суховой. Та сообщает, что все восемь девушек благополучно добрались до школы. Сухова открывает папку с личным делом Антониновой и обнаруживает, что, судя по фотографии, та в ее распоряжение не поступала.

Девушки обустраиваются в отведенной им спальне. Клавдия косится на Тошку: да, девки, это не санаторий, а детский сад. Тошка злится. Галя: да не обращай ты на нее внимания, ты ж разумная дивчина. Тошка видит на стене детский рисунок, там изображен взрыв бомбы в деревне и красуется надпись: Nopasaran! Тошка вспоминает об авианалете на Лопушанку, в ужасе зажмуривается. Затем она достает из кармана похоронку, которую вручила ей мать: что тут написано, Галя? Та читает: Лыткин Иван Евграфович. А это кто? Тошка: батя мой. Там правда, что убили? Галя: да. А ты что, неграмотная? В спальню заходят Сухова и Зеланд. Антонинова кто? Все смотрят на Тошку. Сухова: с вещами на выход!

Сухова отчитывает Зеланда: привезти на секретный объект неизвестно кого! Где ты ее вообще откопал? Зеланд: в Зареченске, у комендатуры. Я разберусь, обещаю, я все выясню. Сухова: ты у меня из-за этого под расстрел пойдешь. Тошка тараторит: не надо его стрелять, это я виновата. Он сказал, Антонина. Я ж не знала, что фамилия. По-честномуяведь Антонина, Тошка Лыткина с Лопушанки. Как у нас бомбануло, у меня ухо одно стало, как ватой набитое, я не расслышала... Зеланд: товарищ начальник школы, я виноват и готов понести наказание. Сухова: занятия по расписанию. Тошке она велит идти вместе с ней в кабинет. Там девушка заявляет: думаешь, если маленькая, то не смогу, да? А я смогу! Сухова: во-первых, старшему говорят «вы». Во-вторых, вопрос закрыт. О том, что была здесь, молчать. Ясно? Иначе под расстрел пойдешь. Тошка: что ты… вы все «расстрел» и «расстрел»? Всех бомба убила, а меня – нет. Потому что живучая. Тошка падает перед Суховой на колени, умоляет: тетечка, миленькая, ну пожалуйста, пустите меня. Напишите кому-нибудь, что я сознательная, очень хочу фашистов бить. Сухова: встать немедленно! Развели тут цирк шапито. Сколько классов? Тошка: четыре, но я смекалистая, честное слово. Вот те крест! Вам. Сухова: вечером придет машина, поедешь обратно. Иди в коридор, сиди там. Выходя из кабинета, Тошка ворчит: вобла и есть. Сухова: дверь закрыла!

Зеланд запускает курсанток в учебный класс. Галя его спрашивает: что теперь с Тоней будет? Зеланд: ничего. Она здесь по ошибке, домой отправят. Галя: у нее же нет дома, разбомбило. И никого нет, кроме нас.Что с ней теперь будет, вы подумали? Нет, так нельзя. Зеланд: прошу вас, не надо. Это бесполезно, здесь случайных людей не бывает. Галя: я думала, вы – человек, а вы… Зеланд: товарищ Любименко, идите на занятие. Пожалуйста. Галя подходит к Тошке, обнимает ее. Та плачет: Галю, скажи им, что я подходящая… Гале нечем утешить Тошку, она разворачивается и уходит. Зеланд говорит Тошке: извини. Потом он идет проводить занятия.

Слоняясь по коридору, Тошка обнаруживает лестницу, ведущую на чердак, обследует его. Там свалены вещи, оставшиеся со времен, когда в здании был детский дом для испанских сирот.

Приезжает грузовик Семеныча. Зинаида предлагает шоферу остаться на ужин: оладушки у меня и еще кое-что найдется. Семеныч отказывается, кивает на Тошку: мне еще эту шпиёнку назад везти. Что ж ты, зараза, молчала всю дорогу? Ишь ты, кататься за казенный счет. В кабину иди, самозванка. Сердитая Тошкамолча забирается в кузов. Зинаида вручает ей узелок с едой: поешь хоть в дороге, тут картошка, хлеб. Бери, я от чистого сердца. Семеныч: вот дура девка, гоняй теперь, казенный бензин жги. Зинаида: да ладно тебе. Жалко ведь, доходяга какая. Семеныч: всех жалеть – никакого сердца не хватит. Он усаживается за руль и уезжает.

Ночью, сидя в кузове, Тошка плачет: увозят меня, негодная я им. Они-то вон все какие – красивые, умные, с академиев...

Утром Семеныч делает остановку, опускает борт кузова. Ну что, мышка-норушка, вылазь давай. Замерзла, небось? Но Тошки в кузове нет, она сбежала.

Тошка возвращается в школу. Ей удается оставаться незамеченной целых четыре дня. Тошка прячется на чердаке, подслушивая, как Зеланд проводит с курсантками занятия по освоению азбуки Морзе, наблюдает из-за кустов за стрельбами.Сухова тоже проводит свою часть занятий с курсантками.

Вера уговаривает Рая отправить ее в разведывательно-диверсионную школу. Тот говорит, что поедет туда в среду.

Коля спрашивает майора, откуда у него такая странная фамилия. Рай рассказывает: сколько себя помню, беспризорничал, всю страну исколесил в ящиках под вагонами. Но потом поймали меня в Витебске, в 22-ом. И в колонию имени Горького. Спрашивают: как твоя фамилия? Никак. А я смотрю, за окошком мелькает: Рай. Говорю: Рай. Так и записали. Это, оказывается, деревушка есть такая между Витебском и Смоленском.