Рецензия на сериал Преступление и наказание от Сергей Ю. Кравченко

Нашего современника, студента Родиона Раскольникова, обуревают проблемы как экзистенциального, так и финансового свойства. И он решает разрубить узел таких противоречий одним ударом. Смотрите сериал «Преступление и наказание». У питерской творческой интеллигенции издавна сложились очень сложные отношения со старушками. Они норовят этих персонажей то из окна пачками вываливать, а то и вообще топориком по головушке седовласок приласкать. Сюжеты просто напрашиваются на экранизацию. До Хармса у киношников пока руки как-то не доходят, но вот творчество Достоевского на экранах нет-нет, да и возникает. Очередная попытка разобраться с бабульками предпринята авторами сериала «Преступление и наказание» образца 2024 года. Основные сюжетные коллизии знаменитого романа авторами экранной адаптации оставлены без существенных изменений: экзистенциальные метания изрядно оголодавшего главного героя Родиона Раскольникова (роль сыграл актер Иван Янковский) приводят его к идее покарать топором менеджера микрофинансовой организации, с виду мирную старушку, а по сути – мерзкую кровопийцу. Расправиться в баньке с пауками – и делу конец! Исполнив задуманное, правдоруб начинает испытывать неизбежные муки совести, которые в конечном итоге приводят его к деятельному раскаянию. Параллельно разворачивается история прочих униженных и оскорбленных: Дуни Раскольниковой (Любовь Аксёнова) и Сони Мармеладовой (Алёна Михайлова). В нужное время и в нужном месте сюжет подстегивает появление таких персонажей, как Аркадий Свидригайлов (Владислав Абашин), Дмитрий Разумихин (Тихон Жизневский), Петр Лукин (Никита Тарасов) и следователь Порфирий Петрович (Владимир Мишуков). Поскольку действие перенесено в наше время, авторы сериала норовят освежить классический сюжет актуальными деталями, модными аллюзиями, многозначительными намеками и претенциозным саундтреком. Так, волей идеологов проекта, одним из основных персонажей экранного повествования стал некий мелкий бес в исполнении Бориса Хвошнянского. Он на время оставил Ивана Карамазова и вовсю обрабатывает бьющуюся в пароксизмах вульгарной экзегетики душу Родиона Раскольникова. Минут за 20 экранного времени этот суетливый деятель успевает основательно осточертеть зрителю: он корчит за плечом героя многозначительные гримасы и сыплет, как из рога изобилия (или как там называются окостеневшие отростки на голове беса) пошлыми трюизмами. Щепотка мистики по замыслу создателей сериала современному зрителю, особенно молодому, напитанному миазмами хоррор-поделок, не помешает. Тут уж не обойтись без невольных отсылок к главному сатаническому роману русской литературы XX века: Достоевского надо припудрить булгаковщинкой. Так возникает эпизодический персонаж, Мари, свежеутопленная горничная Свидригайловых. Гелла, твой выход! Оператору тоже нужно порезвиться, что он и делает с превеликим удовольствием: тут вам и работа на длинных планах без монтажных склеек, и яркие пятна на блеклом фоне, и отсылки к культовым художникам претенциозных любителей модной лет 50 тому назад живописи: получите кадр с намеком на Мунка, а теперь – ролик в стиле Магритта. А вот идеологический заряд, заложенный в ужасно скроенный детективный сюжет Достоевским (ему бы хоть каплю таланта Донцовой-Марининой-Михалковой), пропадает при экранизации втуне. Кто поверит, что современной молодежи интересны проблемы нравственной арифметики: можно ли прикончить одного кровопийцу-банкира, чтобы облагодетельствовать сотню нищебродов? Нынешних правдорубов волнуют исключительно экологическая повестка, ЗОЖ и проработка собственной «осознанности». Вот если бы Раскольников на вырученные от убийства денежки планировал закупить тонну кормов для панды, страдающей в токсичной преисподней российского зоопарка, тогда эмпатия подобному персонажу была бы обеспечена. Но наибольший интерес зрителя, которому недосуг наблюдать за перипетиями истории, хорошо знакомой ему по кратким пересказам в сети при подготовке к сдаче ЕГЭ, вызовет речевая характеристика персонажей. Такие люди получат впечатления, которые иначе как филологическим оргазмом поименовать нельзя. Чтобы нивелировать возможный негатив от некоторых сюжетных вольностей и неоднозначного саундтрека, сценарист пытается загрузить речь персонажей архаизмами, характерными для второсортной русской беллетристики позапрошлого века: особливо, голубчик; определенно, братец. И тут же гопницкая скороговорка, чтобы зумерам понятно было: тебе чё с этого? Но иногда мы слышим с экрана омерзительно-великолепные перлы: безо всякого зазора (!) совести; мимолетно беременна. Здесь уже сложно понять, кто больше ненавидит русский язык, Достоевский или его современные эпигоны. И снова чересполосица: Раскольников XXI века вдруг начинает рассуждать о чахоточной старушке. Молодняк может не понять: это когда бабуля сильно чихает? Одним из самых ярких достижений отечественной системы образования стало стойкое отвращение вменяемой части читающей публики как к творчеству Ф.М. Достоевского вообще, так и к его детективному хиту «Преступление и наказание» в частности. Видимо, авторы одноименного современного сериала занятия на эту тему в школе прогуляли, а потому, возможно, мы еще дождемся от этих креативных «идиотов» дальнейших достижений на ниве экранизации заунывной классики. Впрочем, Достоевский вполне заслуживает подобные экранизации: литературная халтурка позапрошлого века изготовлена по тем же рецептам, что применяются при производстве многосерийных поделок века нынешнего. Вот только бы кино-ребята не вздумали трогать Пушкина, Гоголя или Льва Толстого. Этих – жалко.